- А так называемая мода, это что? - добавил Головачев, воспользовавшись паузой. - Форма массового психоза, вот что! Если у вас есть одежда, обувь, бытовая техника, автомобиль, еще вполне пригодные к использованию, сохранившие приличный внешний вид, и главное, удобные вам, то зачем покупать что-то новое? Не за чем! Но производителям и продавцам позарез надо загнать производимые новые продукты. И вот тут-то они и говорят всем нам: а это уже не модно! Что ты носишь, на чем ты ездишь? Позор! Прошлый век! Если вы "отстаете от моды", то словно превращаетесь в человека более низкого уровня или класса. Становитесь белой вороной и понижаетесь в социальной иерархии. А те, кто "идет в ногу с модой", как бы получают негласно закрепленное в общественном мнении право опять же тешить тем самым свою гордыню. А внутренний мотив этого стремления - жажда торжества нашего эго над другими. То есть жажда нравиться всему человечеству. Которая является ловушкой сознания, поскольку она неудовлетворима в принципе!
Так мода превратилась в социальный фактор. В эпоху потребительства она управляет людьми. Более того, она часто выступает в качестве заменителя внутренней морали. И еще Иммануил Кант в своей "Антропологии" определил моду как закон подражания, "выражающий склонность человека казаться не менее значительными, чем другие". То есть уже в те времена он относил моду лишь к тщеславию и соперничеству.
- И заметьте, никто никогда толком не объяснит, чем же это новое, модное, лучше старого, немодного, - оживленно подхватил Одинов. - Зато нам навязывается идея, что в этих вещах есть нечто эдакое, неуловимое, невыразимое... Что заставляет сказать: "Да, это Вещь!" Но никогда почему-то не находится слов, чтобы описать, а что же такое в этой вещи есть, чего нет в других. Хотя философ Лакан давно дал этому "нечто" точное определение. Это невыразимое - на самом деле то наслаждение, которое мы все хотим получить от самого своего бытия, и которое в потребительском обществе может быть воплощено в вещи, в объекте потребления. "Навороченная" вещь в современном обществе является символом недостижимого, но страстно желаемого
- И в этом смысле вещь все больше и больше подменяет собой Бога, - тихо сказал Владыка Амвросий, и все как-то сразу притихли и посмотрели на него. Помолчав немного, он продолжил:
- Да, именно так. А стремление к Истине и Добру подменяется стремлением к наслаждению и возвышению над другими.
А что до моды, то в основе ее воздействия лежат чисто биологические механизмы. Члены толпы
- Я еще заварю кофе, - сказал Пол, увидев, что все в задумчивости крутят в руках уже давно пустые чашки.