Заговор женщин

Она присела на край кровати, потягивая шампанское. Манн снова занял старый стул, аккуратно держа в руке стаканчик с кофе.

– Он бесподобен, – сказал Самуэль, восхищаясь тем, как легко ему удается лгать. Но поверит ли она?

– Вы отпили всего чуть-чуть.

– Американский кофе очень отличается от европейского.

– Если бы мы пили ваш эспрессо, – сказала она, – то все поумирали бы.

– Возможно.

– Так вы еврей? – переспросила она.

– Да. Я уточнил это только потому, что вы назвали меня добрым христианином. Вы могли бы сами догадаться, по имени…

– Но есть же и неевреи по имени Самуэль…

– Конечно.

– От Сиднея до Лос-Анджелеса всего пятнадцать часов на самолете, а вам пришлось выдержать двойную нагрузку, вы же летели через Париж…

– Вы знаете, сколько занимает перелет из Сиднея в Лос-Анджелес?

– Некоторые клиенты бывают по делам в Лос-Анджелесе. Но при первой возможности они сбегают в Лас-Вегас.

– Зачем?

– Чтобы играть. Можно я открою еще одну бутылочку?

– Сколько пожелаете. И они с вами беседуют, эти клиенты?

Он вынул пачку, отсчитал две купюры по двадцать долларов и протянул ей.

– О да! – сказала Амалия – Я возьму. – Она положила деньги в карман. – Они со мной говорят и платят, как будто я психолог. Рассказывают свои истории. Даже австралийцы.

– Вы знаете много австралийцев?

– Те, которые забредают сюда, мало говорят о себе и своих махинациях.

– Махинациях? – подскочил Манн. – Я тоже ищу как раз такого типа, «махинатора», который живет в Сиднее.

Амалия, слегка порозовевшая от шампанского, растянулась на кровати. Она вытащила из ящика тумбочки несколько квадратных пакетиков.

– Презервативы. Если вы вдруг захотите меня…

– Нет, спасибо.

Она рассмеялась и сказала:

– Предпочитаете, чтобы я ходила вокруг да около? Вот увидите, выйдет глубоко нравственно. Итак, начнем: если вы не женаты, то могли бы приятно провести со мной время… Если вы не давали обета безбрачия – то же самое… Если вы не импотент…

– Это все не про меня!

– Тогда, – сказала Амалия, – дело куда серьезнее: вам надо полюбить, чтобы переспать? Я имею в виду, испытывать чувства к партнеру? Такое годилось для добропорядочной женушки, которая жила полвека назад. Половой акт – это не любовь.

Манн прошелся по комнате.

– Амалия, – принялся объяснять он, – я как компьютер, открываю то один файл, то другой. Если бы у меня сейчас была загружена программа «половой акт», я бы уже обнимал вас. А потом запустил бы файл «страсть». Но я ничего этого не хочу!

– Вы человек рассудка, – заключила Амалия. – Только зря трачу с вами время.

– Больше всего меня сейчас интересуют эти бизнесмены из Сиднея…

– Я вам сказала, большинство из них врут. Говорят, что у них совещание в Лос-Анджелесе, а потом всплывают тут, за игровыми столами. А что вы делаете в Австралии?

– У меня там брат живет, я приехал к нему в гости и остался. Но я ощущаю себя гражданином мира. Амалия?

– Да.

– Я восхищен.

– Мной?

– Нет. Определенными признаками, которые доказывают, что нет ничего более изумительного, чем…

Амалия потянулась, чтобы подчеркнуть совершенство линий своего тела.

– Более изумительного, чем что?

– Чем человеческое существо, – сказал Манн, – этот неисчерпаемый источник глупых сюрпризов и жестокостей.

Ее это задело. Настроение испортилось.

– Вам не кажется, что, отказывая мне таким образом, вы можете меня унизить?

– Сожалею, но сейчас я не настроен на секс. Какие вопросы вам задают чаще всего?

– «Почему такая профессия?», «Вы слишком красивы для этого»… На что я отвечаю: «Для кого я слишком красива? Для вас? Тем лучше!» А потом обо мне забывают.

Она знала, что ее серебристая блузка распахнулась уже до второй пуговицы. Она знала, что ее груди прекрасны. Волосы рассыпались по плечам, и от этого она казалась совсем юной. Она выбрала этот наряд опереточной космонавтки потому, что даже перед семьей пуэрториканцев, с которой она справляла Новый год, ей хотелось предстать звездой кино. Этот сияющий костюм был частью ее образа.

Она вытянула левую руку.

– Чем бы вас соблазнить?

– Может, расскажете об этих бизнесменах из дальних стран?

– Они обожают скрываться. Вам не удастся получить их фото на память. Один из них говорил мне, что в Австралии можно сменить фамилию на любую другую. Желающий просто приходит в мэрию и заявляет, что хочет быть не Смитом, а Брауном. Раз-два – и готово. Его дети уже Брауны. У нас такого нет. Если бы можно было так легко поменять фамилию…

Стоит ей выгнуть спину, и пуговицы начнут расстегиваться дальше. Ей хотелось спровоцировать этого мужчину, которого сплетни о бизнесменах из Сиднея интересуют больше, чем ее тело.

– Может, подойдете поближе? Я вам еще кое-что расскажу. Одного типа я помню очень хорошо, но он наверняка назвался чужим именем. Они все боятся шантажа. У меня с ним были кое-какие проблемы, ну, я имею в виду, в какой позиции…

Манн подошел и сел с краю кровати.

– Я вас слушаю.