Заговор

— По-моему, — заговорил Ксандр, — вот эти два. — Палец его указывал на два слова: «Тернистато-А» и «Тернистато-Б».

И опять таинственная логика его умозаключения вызвала у Сары полное замешательство. Она понимала: какие бы мысли ни роились у него в голове в такие важные моменты, источником прозрения служила некая логическая основа. Что это за основа, она понять не могла. Впрочем, главное, что его мысли заняты делом. Он в своей стихии, она — в своей. Поле сражения на чужой стороне: изучи окружающую обстановку. Предопредели возможные случайности. А Ксандр меж тем продолжал объяснять:

— Если помните, «Эйзенрейх» переводится как «железное государство». Если я прав, то Карло об этом прекрасно знал. — Он указал на первую часть названий обоих файлов, Сару же больше привлекла фигура, появившаяся во дворе из восточной арки, а потому она в ответ лишь рассеянно кивнула. — Терни — это один из немногих уцелевших центров итальянской черной металлургии. Железный цех страны. И полагаю… здесь могу ошибаться… именно по этой причине во Вторую мировую войну город стал одной из главных мишеней для бомбардировок союзников. — Сара, уловив последнюю фразу, подумала, все ли ученые довольствуются такими мелкотравчатыми сведениями. — Вы же помните… ну еще Лоренс Оливье, по телевизору… «Мир в войне», «Огненные печи Терни»? — Ксандр ушел в свой мир. Сара еще раз кивнула. — «Стато» попросту означает «государство». Тернистато — «железное государство». Эйзенрейх.

Сара обернулась.

— Какая-то невероятная изощренность!

— Понимаю. Только именно так работают у Карло мозги. К тому же я никогда бы в жизни не подумал, что Пескаторе станет работать над темой, хоть как-то связанной с Терни — уж больно заштатный городок.

— И все же вам он, похоже, известен.

— Верно. Так ведь я такой же чокнутый, как и Карло.

С этими словами Ксандр открыл первый из двух файлов. Сара ожидала, что экран почернеет, или завоет сирена, или какой-нибудь ядовитый газ повалит из консоли. Вместо этого экран заполнился текстом на итальянском: плотно набранные заметки к тому, что она посчитала манускриптом. Улыбка на лице Ксандра, его глаза, пробегавшие строку за строкой, убедили ее: логика ученого, основанная на телевизионном сериале, мастерски провела его сквозь все защитные хитросплетения Пескаторе. Очевидно, из подобной чепухи лепятся ученые прозрения. Не слишком-то вдохновляет.

Пока Ксандр читал, Сара вновь взглянула сквозь неплотно задернутые шторы, чтобы получше рассмотреть задний двор. Ее соглядатай-одиночка уже уселся на одну из скамеек. Мужчина. Одет в теплое длинное пальто. Похоже, хорошо защитился от холода: руками в перчатках ворошил газетные страницы, из-под широкополой шляпы тянулись струйки сигаретного дыма. Сара внимательно следила, помня, что нужно держаться подальше от штор, чтобы не привлечь к себе внимания. С такого расстояния лицо мужчины разглядеть было трудно, за исключением бороды. Приблизилась чуть ближе к щели: Ксандр говорил про бороду.

Минуту спустя появился и второй. Поразительно высокий. Широкие плечи и мускулистые руки безжалостно втиснуты в рукава тесного пальто. Шел без шляпы, и солнце отсвечивало от его гладко выбритой головы. Шагал к скамейке по-свойски, неторопливо. Еще полминуты, и первый, с бородой, поднявшись, не спеша направился к одному из боковых входов в здание. Второй остался на скамейке, и Сара — впервые за все это время — поняла, что взгляд лысого устремлен на окно кабинета Пескаторе. Она отступила от окна и спросила:

— Вы все взяли?

Ксандр ответил не сразу.

— Невероятно, совершенно невероятно! — Экран его завораживал. — Я про то, что… просто не верится.

— Нам пора уходить.

— Почему? Нам…

— Мы тут уже давно. Незачем судьбу испытывать.

Ксандр слишком углубился в тексты, чтобы спорить.

— Пусть так, но мне надо скопировать пару файлов. Это займет минуту, может, две.

— Делайте.

Пока Ксандр, дотянувшись до кейса, доставал чистую дискету, Сара прошла к двери. Видела, как он сунул дискету в щель дисковода, набрал нужные команды: компьютер загудел, послышались легкие щелчки. Ксандр ждал, откинувшись назад. Сара, опершись о дверной косяк, прислушивалась к малейшему шороху в коридоре. Спросила (больше для того, чтобы его занять, чем из любопытства):

— Так что тут невероятного?

— Штука, смею уверить, головоломная. — Ксандр не сводил глаз с экрана. — Помните, я говорил, что существуют два оригинальных варианта манускрипта. Тот, который Эйзенрейх послал Клименту, и тот, который он оставил у себя. Так вот, когда мы нашли обложки с вырезанными страницами, я подумал, что это и был второй. — Ксандр умолк, глянув на Сару. — Однако, если верить записям Карло, существует три варианта. Три. Один на латыни, один на итальянском и один на немецком. По ряду причин… — Неожиданно он заметил, в какой странной позе она стоит у двери. — Что-то случилось?