Заговор

Красноречивее, впрочем, такая деталь. Для человека, видевшего лишь небольшие кусочки поврежденного варианта манускрипта, выписки из которого разбросаны по тридцати с лишним страницам заметок, Карло выказал сверхъестественное понимание его целостности. Более того, благодаря Пескаторе Ксандр увидел Эйзенрейха под тем углом зрения, какой отвергал стереотип, признанный слишком многими учеными. Слов нет, теория власти и господства (в переложениях Карло) делала подход Макиавелли заказным, даже выпрашиваемым, однако Ксандр не мог не изумляться столь явной гениальности. Если Карло прав, то Эйзенрейх выказал понимание искусства управления государством, которое по крайней мере на два столетия опережало свое время.

Записи обещали многое. Теперь пришло время выяснить, насколько манускрипт отвечает этим обещаниям.

* * *

Сара ожидала, что номер давно отключен или в лучшем случае ее переадресуют к другому. То, что получилось на самом деле, оказалось для нее полной неожиданностью.

Она позвонила из автомата на углу Восьмой и Ди-стрит.

— Алло. — Голос на другом конце женский, тихий, неуверенный.

Сара молчала, слегка растерявшись.

— Алло… Антон, это ты?

Этого вопроса хватило, чтобы Сара еще дольше молчала, гадая про себя: Элисон?

Опять ничего.

— Кто говорит? — В голосе нет ни недоверчивости, ни следа встревоженности, одно любопытство. — Алло?

— Да, здравствуйте. Это… Сара.

— Здравствуйте, Сара.

— Я говорю с Элисон… Элисон Крох?

Еще одна пауза.

— Да… Да, это Элисон говорит. А вы Сара?..

— Сара… Картер. Вы ждали, что Антон позвонит?

— Он знает телефон. — Молчание. — Это Антон попросил вас позвонить?

Сара опять замялась, прежде чем ответить:

— Да. Он просил меня… он хотел, чтобы я пришла и поговорила с вами. Вас это устроит?

— Ладно. — Снова молчание. — Это Антон дал вам телефон?

— Да.

— Он сказал, что хочет, чтобы вы пришли?

— Да, — ответила Сара.

— Тогда… все, наверное, правильно. — Она, однако, отнюдь не торопилась дать адрес. Спросила: — Антон все объяснил?

— Нет. — Сара подождала, потом продолжила: — Он сказал, что вы мне объясните, но только если захотите, чтобы я пришла.

Еще несколько мгновений молчания.

— Ладно.

Разговор этот состоялся полтора часа назад. За это время Сара первым же рейсом вылетела в Рочестер, штат Нью-Йорк, арендовала машину и добралась до Темпстена. Она понимала, насколько необходима эта поездка, но ей все больше и больше делалось не по себе от предстоящей встречи с одной из последних, кто уцелел. «Все еще тут. Все еще так близко. Почему ей позволили жить?» — гадала Сара.

Небольшой одноэтажный дом, комнаты три-четыре, не больше, крытое крыльцо с фасада. Стоит на тихой улочке. Сара прижала машину к обочине и остановила. Пока шла по дорожке, заметила колыхание занавесок: кто-то нетерпеливо ждал гостей. Не успела она дотянуться до звонка, как дверь распахнулась: на пороге стояла Элисон Крох — в простом ситцевом платье, волосы завязаны в хвост. Для женщины, которой уже за тридцать, она выглядела поразительно молодо. Тоненькая, гибкая, стройная, с длинными густыми рыжими волосами, струившимися по спине.

— Вы, наверное, мисс Картер, — сказала она, отступая и провожая Сару через короткий коридор в гостиную. Обстановка скудная: диван, два кресла, книжные полки, телевизор. На журнальном столике стояли два стакана и кувшин. — Надеюсь, вы любите лимонад, — сказала Элисон, принимая у гостьи пальто и вешая его в стенной шкаф. — Я его сама делала.

Сара кивнула и прошла к дивану.

— Да, очень. — Подождав, пока Элисон усядется, села сама. — Спасибо, что согласились повидаться со мной.

Элисон кивнула, отводя взгляд от глаз Сары.

— Вы тут одна живете?

— Да. Если не считать, когда Антон приезжает. Тогда не одна. — Улыбнулась и отпила лимонада.

Когда лицом к лицу, хрупкость и слабость в ней еще больше заметны, подумала Сара.

— Он часто приезжает?

Элисон покачала головой и еще отпила из стакана. Она по-прежнему отводила взгляд.

— Почему Антон попросил вас приехать?

— Он сказал, чтобы я поговорила с вами.

— Как те, другие? — Первый раз в ее голосе Сара различила раздражение.

— Другие? — переспросила она.

— Врачи. Которые хотели поговорить о… школе. — Элисон уставилась в одну точку и умолкла.

— И это вас беспокоит?

— Я не люблю об этом говорить. — В ответе никакого укора, лишь простое уведомление. — Я очень немного помню. Правда, смешно? — Попыталась улыбнуться и опять отпила лимонада. — У меня фрукты есть. Сама их выращиваю, в теплице. Хотите попробовать? — Не дожидаясь ответа; Элисон вскочила и пропала за дверью, что открывалась в обе стороны.

Оставшись одна, Сара принялась рассматривать фотографии, скрытые среди безделушек на полках, и раздумывала, что таится за испуганными глазами женщины, с которой она только что познакомилась. Пляжные сцены, Элисон, помоложе, бредущая по пояс в океанской воде, рядом с нею мужчина, старше ее (Вотапек, без сомнения), улыбается во весь рот. А взгляд все время неспокойный. Даже на выцветших фотографиях.

Дверь распахнулась.

— У вас тут чудесные вещицы, — улыбнулась Сара. Элисон поставила поднос на столик и кивнула: