Заговоренный меч

Вскоре умер долго болевший Керей, и ханом всех казахов провозглашен был Джаныбек. Когда его подняли на белой кошме, казахские роды уже прочно занимали все земли в долинах Чу, Таласа, Сарысу и вокруг Голубого моря на юге, а летом уходили на север, в степь Дешт-и-Кипчак, доходя до Есиля, Нуры и Тобола. Все чаще соседи называли новое ханство Белой Ордой.

Но хан Джаныбек прекрасно понимал, что если не произойдет в самое ближайшее время объединения всей казахской степи, то возрожденной Белой Орде быстро придет конец. Тот же Абулхаир, озлившись, соберет огромное войско и встанет на пути кочующих аулов, отрезав от них летние пастбища-джайляу. В таком случае выходом будет или подчинение, или смерть.

Нет, только создание единого сильного казахского государства могло спасти народ от распыления и полного поглощения другими народами. И Джаныбек, к тому времени уже опытный политик, представлял себе всю трудность существования такого государства с регулярной армией и единой налоговой системой при кочевом ведении хозяйства. Для такого государства нужно было иметь города, но не просто города, подобные Самарканду, Бухаре, Мерву, а города, тяготеющие к степи и составляющие с ней единое хозяйство.

Иногда Джаныбек, раздумывая, поддавался своей извечной мечте: о союзе с Русью и о городах на Волге и Жаике, но тут же отбрасывал эту мысль. Слишком далеко находилась Русь от молодого казахского ханства, и она сама еще похожа на орленка, не совсем окрепшего…

Речь могла идти, таким образом, только о городах, расположенных по краям степи и связанных с ней водными путями или обеспеченными водой караванными тропами. Причем города эти должны были примыкать к границам тех стран, с которыми степь имела самые оживленные торговые отношения. Всем этим требованиям полностью отвечали города Северного Туркестана, построенные некогда именно в целях обмена с древними кочевниками. Но Туркестан принадлежал Абулхаиру, и его войско было куда ближе к ним, чем к дальним кочевым тропам…

Сыгнак, Сайрам, Яссы и другие древние города Туркестана были когда-то сметены с лица земли монгольскими завоевателями. Казалось, никогда уже не подняться им из руин и пепла, но люди возродили Сыгнак, и

предок Джаныбека Урус-хан перенес туда ставку Белой Орды. Теперь возродившему Белую Орду хану Джаныбеку предстояло отвоевать у могучего Абулхаира прадедовскую столицу…

Да, многое предстояло еще сделать Джаныбеку. Во-первых, из разрозненных, перессорившихся друг с другом и тяготеющих к разным государствам казахских родов и племен сколотить новое единое государство. Для того чтобы хищные соседи не задушили это государство, нужно было организовать единое сильное войско. И, самое главное, необходимо было возродить всю степь Дешт-и-Кипчак и ту часть Туркестана, которая принадлежала некогда Белой Орде и без которой немыслимо было самостоятельное существование.

А захват городов Туркестана означал длительную кровавую войну с ханом Абулхаиром и союзными с ним тимуридами. Для них казахские города Туркестана являлись тем ключом, который всегда открывал дорогу в степь. Потеря Туркестана для них была равноценна отказу от всех завоеваний на севере и востоке, не говоря уже об угрозе со стороны окрепшего степного соседа.

Но дело заключалось не в одном лишь военном присутствии. Для оседлого населения всей Средней Азии мясо, а прежде всего шерсть и кожи были столь же необходимы, как для кочевников изделия городских ремесленников. Ведь все товары, которые в изобилии производил Средний Восток для рынков Китая, Индии и Европы: знаменитые хорасанские, бухарские и хивинские ковры, лучшие в мире кожи, шерсть и сукна — так или иначе были получены от кочевников. Местных животноводческих ресурсов Мавераннахра или Хивы едва хватало для нужд собственного чрезвычайно скученного населения. Для того чтобы производить товары, необходимо было торговать с казахской степью. И тот, кто владел городами Туркестана, диктовал цены. Как обычно бывает, они складывались не в пользу основных производителей.

А для ряда казахских родов северная часть Туркестана, и особенно присырдарьинский оазис, была важна не только городами. Одно дело отходить на зимовья в пределы отдаленного Моголистана, в Семиречье, а другое — за несколько переходов оказаться на Сейхундарье, где издавна были у казахов отличные зимовья. К тому же и города под боком, куда можно было без посредников сбыть продукты кочевого хозяйства.

Казахский хан Джаныбек спал и во сне видел свою будущую столицу Сыгнак, видел вновь отстроенные и укрепленные Сауран, Созак, Яссы, Сайрам. Как и всякого хана, его меньше всего интересовали положение и интересы местного населения, а если и интересовали, то лишь с точки зрения того, как использовать настроения людей в будущей войне.