Заговорщик

- Но это правда? - спросил я, уже не зная, чему верить. - Я имею в виду то, что ты говорил?

- Отчасти, но это не более чем слухи. Просто я сразу заметил, что он притащился за тобой. На этом корабле больше некому торчать у нас под дверью.

- Так, по-твоему, это и есть супершпион?

- Нет, с твоей шпиономанией надо было идти в Космобезопасность, а не в коммерцию. Это они там ловят шпионов, а здесь классический пример того, как «любопытной Варваре на базаре нос оторвали»…

Возможно, Виски продолжил бы и дальше свою лекцию, но в следующий момент наш невольный пленник перекатился по полу, порывисто вскочил на ноги и задал такою стрекача, что, когда Виски свистнул ему вслед, коридор был уже пуст.

Двумя неделями позже мы высадились в космопорту главного города Хеинвы, именуемом Молулу. Это экзотическое название - какое-то полинезийское - было дано городу еще прежними жителями, и поэтому никто не стал его переименовывать. Большая часть топонимов была вполне приемлема для землян, поэтому они не ломали голову над новыми названиями. Тем более что город, расположенный у самого океана, в субтропической зоне, утопающий в зелени, был истинным образцом экзотического поселения. Сверху он казался настоящим мегаполисом, поскольку занимал огромную площадь, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что самое высокое здание здесь президентский дворец - в нем было целых шесть этажей. Оставшиеся от прежних владельцев здания, частью перестроенные, частью отреставрированные, были в большинстве своем двух-, трехэтажными виллами, окруженными великолепными садами.

Столица планеты, по всем параметрам сравнимой с Землей, выглядела настолько провинциально, что первым моим желанием было не приступить к работе, а устроиться, где-нибудь в шезлонге и провести продолжительное время в созерцании и размышлении. Близость теплого океана придавала городу курортный шарм, а растущие в изобилии плодовые деревья довершали картину райского уголка.

Экипажей на улицах было немного, а в воздухе - еще меньше. Местные жители предпочитали пешие или конные прогулки. Последнее было особенно удивительно для меня. Я никогда не видел ничего подобного. Жизнь текла здесь столь неспешно, что просто отпадало желание и надобность куда-либо торопиться. Впрочем, меня - жителя такой же глухой провинции - это нисколько не удивило. На Марсе к помощи транспортных средств тоже прибегают только в тех крайних случаях, когда необходимо пересечь значительные расстояния, разделяющие поселки. Внутри же куполов стараются побольше ходить пешком.

Но даже не это было самым удивительным. Больше всего поразило меня огромное, вполмира, небо, такое голубое, что с непривычки начиналась резь в глазах и наворачивались слезы. В высокой синеве, никем не управляемые, величественно двигались редкие облака, и в первый момент трудно было поверить, что это не творение гениального художника. На Марсе за многие годы привыкаешь смотреть на небо немного наискосок Ведь над головой постоянно находятся всевозможные конструкции - от крыши вездехода или бронеколпака бота до многометрового купола, зачастую имеющего окна только в самом нижнем ярусе, ибо выше все забито сооружениями технического обеспечения. Здесь же можно было лечь в траву и смотреть прямо вверх, чувствуя, как тонешь, растворяешься в бездонной, бесконечной синеве.

А солнце! Только теперь мне стало понятно, почему земные колонисты не дают имен новым звездам, а называют их солнцем с прибавлением порядкового номера. Большое и горячее, оно, казалось, находилось у самого твоего лица и пропитывало тебя с головы до ног своими живительными лучами. Хеинва несколько ближе к своему светилу, чем даже Земля, и поэтому оно кажется просто огромным. С Марса солнце видится таким крохотным, словно оно подглядывает за тобой в замочную скважину, и остается загадкой, как оно может согревать своими скудными лучами столь отдаленную планету. Привезенные с Земли на Марс растения либо погибают, либо за два-три поколения мутируют так, что становятся совершенно не похожими на себя. Здесь же солнечного света было в избытке. Он нескончаемым потоком низвергался с неба, вспыхивал тысячами «зайчиков» в каждом блестящем предмете, стоял тихими озерами в мощенных палевым известняком дворах, реками тек по улицам. Он играл на лицах прохожих, подчеркивая самые прекрасные их черты, и делал этот мир невероятно объемным.

Некоторое расстояние, отделяющее корабль от здания космопорта, нам пришлось преодолеть пешком. Думаю, что это было сделано специально, чтобы мы могли сразу ощутить всю прелесть планеты. И мы не заставили себя ждать. Не знаю, как выглядел я сам, но на лице

Виски был написан совершеннейший восторг. Нас, жителей замкнутых пространств, вполне можно было понять - уже первый вдох был райским наслаждением.