Заговорщики (книга 1)

Фу Би-чен подошёл к фанзе мельника, не тронутой пожаром, и заглянул в чёрный квадрат входа. Когда глаза его привыкли к полутьме, он увидел ребёнка, ворочавшегося на куче ветоши.

Это была девочка с личиком, покрытым густым слоем пыли и копоти. Она спала в обнимку с котёнком, и только когда луч солнца, скользнувший в крошечное оконце, упал ей на глаза, девочка недовольно сморщилась и закрыла глаза кулачками.

Фу Би-чен поднял ребёнка. Уцепившийся было за неё котёнок упал и жалобно замяукал. Девочка тотчас очнулась и, потянувшись к котёнку, издала тот же звук:

— Мяу-мяу…

Фу Би-чен оглядел внутренность фанзы, и стоявшие снаружи услышали его крик:

— Скорее сюда… Японца, врача!..

Они вбежали в фанзу. Фу Би-чен молча показал в дальний угол. На полу лежала мёртвая женщина в растерзанной одежде.

Японец опустился на колени возле женщины. Через минуту он показал на два входных отверстия пуль.

Чэн вышел из фанзы. Следом за ним Фу Би-чен с ребёнком на руках.

— А мельник? — спросил он.

— Я видел его тело под холмом, — ответил Джойс.

— Вероятно, первая же японская очередь… — объяснил Стил.

Фу Би-чен взял на руки девочку.

— Нежный цветок его души…

— Я думал, что знаю нашего китайского крестьянина, — задумчиво проговорил лётчик Чэн. — Но если бы кто-нибудь рассказал мне случай с мельником… — Не договорив, он отвернулся.

— Двенадцать лет назад, когда я только вернулся на родину, — сказал Фу Би-чен, — председатель Мао Цзе-дун объяснил мне: «Вам необходимо постичь душу китайского крестьянина, — сказал он. — Поднимутся миллионы и миллионы…» — Фу Би-чен поднял ребёнка. — Миллионы нежнейших цветов взойдут над землёю Китая… Пусть японский врач осмотрит тело мельника, — быть может, он ещё не умер… Мне очень хотелось видеть счастье в его глазах.

8

Через два дня после разгрома группы генерала Накамуры, отряд вышел на соединение с главными силами Чжу Дэ. А ещё через день к месту встречи прибыл главком. Солдаты Фу Би-чена выстроились в две длинные шеренги. На них были покрытые заплатами, но чисто выстиранные курточки и кепи, настолько выгоревшие под палящими лучами солнца и так омытые дождями, что от их первоначальной окраски не осталось и следа. Впервые после двух лет разлуки люди Фу Би-чена увидели Чжу Дэ. Генерал неторопливо приближался к строю. Он был одет в такую же выгоревшую одежду, как солдаты, такой же загорелый, как они, с таким же простым и суровым лицом крестьянина, какие были у большинства солдат.

Приняв рапорт Фу Би-чена, Чжу Дэ снял кепи и поздоровался с отрядом. Он поздравил солдат с победой и сказал короткую речь о значении боев этого трудного, но чрезвычайно важного этапа освободительной войны; сказал о том, как высоко 8-я армия несёт знамя борьбы и как её ценит народ, плотью от плоти которого она является.

— Вот почему, — сказал Чжу Дэ, — народ любит вас. Смеясь, народ говорит: «Восьмая армия — совсем не то, что грабители гоминдановцы. В обычные дни мы её и не видим. А вот стоит прийти противнику — Восьмая армия тут как тут. Она появляется как из-под земли». Некоторые части противника, которые уже давно воюют с вами, бойцами Восьмой армии, приходя на новое место, прежде всего осведомляются у населения: есть ли тут «восьмёрка». Если люди говорят им «да», лица врагов темнеют. Если враг терпит поражение и от других частей китайской армии, он всё равно уверяет, что был разбит Восьмой армией. Такова ваша слава! — Чжу Дэ оглядел ряды бойцов. — Поддерживайте вашу славу, храните её, как святыню, и донесите до дня окончательной победы над врагом; помните слова нашей песни: «Только вперёд, никогда назад, мы на грани жизни и смерти». Я знаю, вы хорошо помните наше правило: «Ты наступаешь — я отступаю; ты отступаешь — я преследую; ты останавливаешься — я тревожу; ты устал — я бью». Враг устаёт все больше и больше, в то время как мы набираемся сил. Придёт время, когда он устанет настолько, что мы добьём его… Если наша армия может тесно сотрудничать с народом, то враг будет разбит и уничтожен до последнего солдата. В это я верю, глядя на вас…

На дальнем левом фланге строя Чжу Дэ увидел трех отдельно стоящих людей. Один из них был китаец, второй — белый и третий — негр.

— Кто такие? — спросил Чжу Дэ у Фу Би-чена.

— Авиаторы.

— О, у вас есть даже своя авиация?

— Был один трофейный самолёт, но сгорел… Эти люди не мои люди, они пробирались к вам.

Чжу Дэ попрощался с солдатами и двинулся к левому флангу. Солдаты запели:

Слава армии восьмой —
Твёрже стой,
народный строй!
Слава смелому Чжу Дэ,
Путь к победе
с ним везде…

Чжу Дэ остановился, с улыбкой слушая песню. Когда солдаты кончили петь, он поклонился им и надел кепи.

Чэн перевёл главкому рассказ Стила и Джойса об их путешествии в Китай. Генерал дружески пожал руки механиков и Чэна и, грустно покачав головой, сказал:

— Беда в одном — у нас почти нет боевой авиации, нехватает самолётов.

Заметив разочарование на лице Стила, тут же весело заявил: