Заговоры и покушения

С 1 по 4 июня 1937 года в Кремле на расширенном заседании Военного совета при наркоме обороны СССР с участием членов Политбюро ЦК ВКП(б) обсуждался доклад К. Е. Ворошилова «О раскрытом органами НКВД контрреволюционном заговоре в РККА»…

К. Е. Ворошилов в докладе призывал «проверить и очистить армию буквально до самых последних щелочек…», заранее предупреждая, что в результате этой чистки «может быть в количественном выражении мы понесем большой урон».

Перед судом обвиняемым разрешили обратиться с последними покаянными заявлениями на имя И. В. Сталина и Н. И. Ежова, создавая иллюзию, что это может сохранить им жизнь. Арестованные написали такие заявления. Какое к ним было отношение, показывает такой факт. На заявлении И. Э. Якира имеются следующие резолюции: «Подлец и проститутка. И. Ст.»; «Совершенно точное определение. К. Ворошилов и Молотов»; «Мерзавцу, сволочи… одна кара — смертная казнь. Л. Каганович».

11 июня 1937 года в Москве Специальное судебное присутствие Верховного суда СССР на закрытом судебном заседании рассмотрело дело по обвинению М. Н. Тухачевского и других.

Судьба подсудимых была предрешена заранее. Бывший секретарь суда И. М. Зарянов в 1962 году сообщил: «О ходе судебного процесса председатель Военной коллеги Верховного суда СССР Ульрих информировал И. В. Сталина. Об этом мне говорил Ульрих, он говорил, что имеется указание Сталина о применении ко всем подсудимым высшей меры наказания — расстрела…»

В 23 часа 35 минут 11 июня 1937 года председательствующим В. В. Ульрихом был оглашен приговор о рассмотрении всех восьми осужденных. Приговор приведен в исполнение 12 июня 1937 года…

Уже через девять дней после суда над М. Н. Тухачевским были арестованы как участники военного заговора 980 командиров и политработников, в том числе 29 комбригов, 37 комдивов, 21 комкор, 16 полковых комиссаров, 17 бригадных и 7 дивизионных комиссаров.

С ведома и разрешения И. В. Сталина органы НКВД по отношению к арестованным широко применяли физические меры воздействия, шантаж, провокации и обман, в результате чего добились ложных показаний о «преступной деятельности» целого ряда видных военных работников, находившихся на свободе. Показания многих арестованных направлялись И. В. Сталину, который единолично, без какого-либо разбирательства, решал вопрос об аресте.

Всего в этот период было арестовано и осуждено Военной коллегией Верховного суда СССР 408 человек руководящего и начальствующего состава РККА и ВМФ, 386 из них являлись членами партии. К высшей мере — расстрелу был приговорен 401 человек, 7 — к различным срокам исправительно-трудовых лагерей.

Изучение документальных материалов, хранящихся в партийных и государственных архивах, а также опрос лиц, причастных к событиям тех лет, позволили установить, что дело по обвинению М. Н. Тухачевского и других военных фальсифицировано, а признания обвиняемых на следствии получены от них недозволенными методами.

В 20 — 30-е годы органы зарубежной разведки систематически направляли по различным каналам сфабрикованный ими дезинформационный материал, который должен был свидетельствовать о предательстве М. Н. Тухачевского и других советских военных руководителей.

Материалы зарубежных разведок в значительной степени были рассчитаны на такие черты характера И. В. Сталина, как болезненная мнительность и крайняя подозрительность, и, по всей вероятности, в этом они свою роль сыграли.

Определением Военной коллегии Верховного суда СССР от 31 января 1957 года приговор в отношении М. Н. Тухачевского, А. И. Корка, И. Э. Яки-ра, И. П. Уборевича, В. К. Цутны, Р. П. Эйдемана, В. М. Примакова и Б. М. Фельдмана отменен и уголовное дело прекращено за отсутствием в их действиях состава преступления. Решением Комитета партийного контроля при ЦК КПСС от 27 февраля 1957 года они были восстановлены в партии. В 50—60-е годы были реабилитированы и другие из 408 военных, осужденных по делу «антисоветской троцкистской военной организации».

(Известия ЦК КПСС. — 1989. — № 4. — С. 42–62).

ИСПАНСКАЯ ФАЛАНГА

Начало деятельности Испанской фаланги относится к 29 октября 1933 года. В это день в мадридском театре «Комедиа» собрались на митинг желающие вступить в фашистскую партию, а также сочувствующие движению члены правых партий — всего 2 тыс. человек.

Лидер будущей партии Примо де Ривера разъяснил присутствующим, что политические партии — нечто чуждое самой природе человека и что создаваемая им организация полна решимости их отменить.

На первом заседании исполнительного комитета 2 ноября 1933 года фашистская партия получила название «Испанская фаланга». Первоначальное предложение Примо де Ривера дать партии название «Испанский фашизм» было отвергнуто под тем предлогом, что оно взято из «вторых рук».