И вот, пока я целыми днями лежала в постели, мне в голову стали закрадываться нехорошие мысли: вдруг соседка меня прикончит? Однако Лиза была ласковой и заботливой, всегда уговаривала поесть, так как у меня не бъло ни аппетита, ни сил. Чтобы меня уговорить съесть несколько ложек каши, разговаривала со мной, как с маленькой, обо всем подряд, но больше всего говорила о Вас. У нее были Ваши книги, вот она из них мне все и пересказывала, а потом вслух стала читать.
С каждым днем, оставаясь одна, я все больше думала о Вас, Наталья Ивановна, и мысленно разговаривала с Вами. Обращалась к Вам то как к матери, то как к сестре. Жаловалась Вам на свою горькую долю. Мне казалось, что Вы слышите меня и жалеете. Однажды Лиза принесла Вашу новую книгу. Я этому очень обрадовалась и сказала ей:
– Лиза, ты только не смейся. У меня такое чувство, может, это интуицией можно назвать – не знаю, но я уверена, если Бог сподобил бы меня поцеловать руку или хотя бы краешек подола Натальи Ивановны, то я тут же бы и выздоровела и все у меня было бы хорошо. Жила бы я тогда счастливо, как жила маленькой девочкой, когда еще моя мама жива была.
Надо сказать, что настрадалась я к тому моменту уже предостаточно, нервы у меня были вконец расстроены, поэтому при этих словах слезы хлынули у меня из глаз. Рыдала я отчаянно. И вдруг, Боженьки, я увидела в углу женщину в темном платье в мелкий цветочек. Видела я ее как будто в дымке, но рассмотреть все же удалось. Волосы у нее были убраны назад и завязаны то ли лентой, то ли легким шарфом. Я без очков плохо вижу. Она была среднего роста: не высокая и не маленькая. Не худая. В своих аккуратных небольших ручках она держала свечу. В первый миг я обмерла, чувствую, вся кровь отлила от лица и сердце замерло, словно остановилось. А это женщина встретилась со мной взглядом и пристально так смотрит, вроде как не отпускает меня. Длилось это, наверное, недолго. Но за этот миг я словно родилась заново. Потом сердце у меня опять стало биться: вначале стукнуло один раз, потом другой, потом с перебоями – и вот уже все в порядке. Я почувствовала себя полностью здоровой, полной сил, как будто мне снова пятнадцать лет. Я покрылась испариной, как после бани, и только тогда женщина опустила глаза и исчезла.
– Валя, ты что?! – услышала я наконец голос испуганной Лизы.
– Ты видела ее? – спросила я соседку.
– Кого? – не поняла она.
– Наталью Ивановну… со свечкой, – прошептала я. Лиза отрицательно покачала головой, а потом сказала:
– А ведь и вправду воском сильно пахнет.