Прошел месяц, однажды я, прождав сына до двух часов ночи, пришла в отчаяние от мысли, что с ним могло что-то случиться, ведь Саша никогда не приходил так поздно, а если и задерживался, то обязательно звонил. Промучившись до пяти утра, я позвонила его товарищу по институту и, извинившись за беспокойство, спросила, когда он последний раз видел моего сына. Андрей сказал, что Саша уже неделю не ходит в институт и что, скорее всего, он сейчас у своей подруги Валентины. Он объяснил мне, где она живет, а потом добавил: „Возможно, это не мое дело, но вы должны присмотреться к этой особе. Саша полностью переменился с ее появлением, он перестал посещать институт, таскает к ее киоску мешки с семечками и дешевое пойло, которое закупает ее мать на продажу, а Валентина продает его вместе с семечками из-под полы“. Напоследок Андрей попросил меня не говорить сыну, что это он сказал мне ее адрес. Не дождавшись утра, мы с мужем отправились по тому адресу, где жила Валентина. Нам открыла дверь ее мать, злая, лохматая особа, чья речь через слово была нецензурной. На вопрос, где мой сын, она ответила, что он и ее муж уехали в деревню за семечками, но по дороге машина сломалась и они задержались. В это время из другой комнаты вышла Валя и сказала: „У мужика уже хрен в стакан не помещается, а его мамочка бегает и ищет его. Что вы его пасете, он уже мой, а не ваш!“ Когда я сказала про институт, про то, что он стал прогуливать занятия, она расхохоталась и заявила: „Нам работники нужны, а не ученые, я на копейки жить не собираюсь, так что ни о каком институте не может быть и речи!“ Мать девушки на нее цыкнула, а нам говорит: „Валька не выспалась, вот и молотит языком. Садитесь лучше за стол, сейчас по рюмашке выпьем, огурчиком закусим, нам давно уже пора познакомиться, чай, теперь мы уже с вами не чужие. Я вижу, вы люди приличные, девку мою не обидите, хотя, наверное, еще не родился тот, кто ее обидит, ей палец в рот не клади!“ Тогда мой муж, видя мое состояние и слыша эти речи, не выдержал и сказал: „Пока я жив, этому не бывать. Не для того мы родили и воспитали сына, чтобы он таскал к киоску семечки и паленую водку. А ты, Валентина, забудь наш порог и нашего сына“. Если честно, судя по поведению и воспитанию хозяйки, я ждала, что она разразится матом и будет нас оскорблять, но она, на удивление, стала говорить так спокойно, как говорят о том, о чем хорошо знают наперед: „Значит так, если вы придете сюда и попросите у меня пощады, я прощу, а до тех пор вы с этого часа забудете о покое, даже если ваш сынок будет с вами дома. Потому что, пока он не женится на Вальке, ему ничего не будет нужно: ни институт, ни друзья, ни подруги, ни вы, и ничего, кроме матраса и подушки. А теперь дуйте отсюда, мне тошно на вас смотреть!“ На другой день приехал Саша, он был весь в грязи и рассказал, как толкали сломанную машину. Улегся спать и с тех пор практически не встает. Поднимается только поесть, сходить в туалет и снова ложится, и так день ото дня. Институт он забросил, книг не читает, не поет, не пишет стихов, и ему ничего не нужно, кроме сна. Я вызывала врачей, сперва они объясняли это пониженным давлением, потом стали советовать психиатра, а психиатр выписал таблетки и ушел. Наш сын стал как часть мебели в квартире. Он сильно поправился, всегда не брит, отечен и неряшлив. Я уже стала уговаривать мужа, чтобы он позволил ему жениться на Валентине, ведь мать сказала, что, пока он на ней не женится, ему, кроме матраса и подушки, ничего не будет нужно. Но муж даже не хочет об этом слышать, а сегодня он пришел и принес Вашу книгу. Мы посоветовались и решили Вам написать. Уважаемая Наталья Ивановна, верните нашему Саше жизнь и здоровье, а нам, его родителям, душевный покой. Просим Вас не отказывать нам в нашей просьбе. С искренним уважением, наша семья».
