Заговоры ЦРУ

«…Резидентура остановила свой выбор на варианте Вио». Тремя днями позже спецгруппа дает свое согласие: «Мы продолжаем сосредоточивать все свое внимание на генерале Вио, который представляется теперь единственным в генералитете, решившим блокировать Альенде».

Если Вио оказался единственной надеждой ЦРУ в осуществлении планов государственного переворота, то положение заговорщиков было действительно незавидным. Коллеги, и в первую очередь генерал Валенсуела, считали Вио «генералом без войска». Но в течение первых двух недель октября дело дошло до того, что он стал главной опорой управления в осуществлении операции «Трек-II».

И хотя военному атташе Соединенных Штатов было запрещено компрометировать себя отношениями с Вио в связи с тем, что это было чревато крупными неприятностями, именно ему пришлось вступить в первый контакт с генералом, использовав для этого военного атташе другой страны. Этот атташе докладывал 5 октября, что Вио настаивает на получении нескольких сот гранат с нервно-парализующим газом, для того чтобы начать переворот 9 октября. Штаб-квартира отклонила его просьбу, полагая, что «в создавшихся условиях мини-переворот шел бы вразрез с искомыми целями» и Вио следует перенести свои планы на более позднее время, но рекомендовала вместе с тем всячески поддерживать генерала в его стремлении сохранить свои позиции, с тем чтобы он имел возможность присоединиться впоследствии к более широкому движению, в случае если бы таковое возникло (телеграмма от 6 октября).

СРЕДА, 14-е. КОМИТЕТ 40

14 октября, за 10 дней до созыва чилийского конгресса, спецгруппа пришла к заключению:

«К нам начинают поступать сигналы растущей активности и из других военных кругов, свидетельствующие о близости государственного переворота; в особенности это касается генерала (стерто), адмирала (стерто) и частей, расквартированных в Консепсьоне и в Вальдивие». […]

В тот же день в Вашингтоне генерал Беннет направил телеграмму военному атташе в Сантьяго с предписанием выбрать по своему усмотрению двух старших чилийских офицеров и передать им следующее поручение:

ВЫСШИЕ ВЛАСТИ ВАШИНГТОНА УПОЛНОМОЧИВАЮТ ВАС ОКАЗЫВАТЬ МАТЕРИАЛЬНУЮ ПОДДЕРЖКУ ЧИЛИЙСКИМ ВООРУЖЕННЫМ СИЛАМ В ЛЮБЫХ НАЧИНАНИЯХ, НАПРАВЛЕННЫХ НА ТО, ЧТОБЫ ВОСПРЕПЯТСТВОВАТЬ ИЗБРАНИЮ АЛЬЕНДЕ 24 ОКТЯБРЯ СЕГО ГОДА, ПРЯМАЯ ВОЕННАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ ПРИ ЭТОМ ПОЛНОСТЬЮ ИСКЛЮЧАЕТСЯ.

Карамессинес утверждает, что в этом случае под «высшими властями» могли подразумеваться только Киссинджер или президент, поскольку никто другой не имел права давать военному атташе такую свободу действий. По словам Карамессинеса, подобное послание могло быть составлено только в Белом доме или уж, во всяком случае, по прямому указанию оттуда.

Киссинджер, однако, не помнит, чтобы он давал распоряжение об отправке телеграммы от 14 октября. Последовательность событий кажется ему по меньшей мере странной; поскольку 10 октября он получил информацию о том, что ничего особенного не происходит, было бы естественным на его месте ожидать, что совещание 15-го (см. ниже) будет посвящено анализу результатов каблограммы от 14-го. Но в архивах ЦРУ нет никаких следов подобного обсуждения.

Деловые чилийские круги стремятся к достижению приемлемого компромисса с будущим правительством Альенде…