Заговоры цыганской целительницы. Чтобы людьми управлять и все, что хочешь получать

Мне стало неожиданно стыдно, я покрылась красными пятнами. В голову полезли странные мысли: вот, почтенная женщина хочет научить меня, а я, дубина стоеросовая, выпендриваюсь тут, утонченную натуру из себя строю. Человек мне уже помог не знаю как, хочет снова добро мне сделать, а я важничаю.

– Замбила Лаччаевна, миленькая моя, пожалуйста, извините меня, – залепетала я, – сама не знаю даже, что это на меня такое нашло. Конечно, я с радостью приму вашу науку, простите только ради Бога, я не хотела вас обижать.

Замбила посмотрела на меня совершенно спокойно и сказала ровным, глубоким голосом:

– Вот и правильно, девушка, я ничего другого от тебя и не ожидала, ты же у меня молодец, а каким еще молодцом будешь!

– Что вы со мной сделали? – встрепенулась я, поняв, что меня провели, заставили участвовать в чем-то, чего я заведомо не одобряла. – Ведь сделали, правда? Скажите мне?

Замбила и Роза, присутствовавшая при нашем разговоре, рассмеялись.

– Да ты не бойся, – сказала Роза. – Это же пустяки, такое маленький ребенок может.

– Какой ребенок? Она же на меня самый настоящий морок навела!

– Да не распаляйся, не распаляйся, – примирительно погладила меня по руке Замбила. – У нас с детства девчонки такое делать умеют, мы их и не учим специально, они как с воздуха все нахватывают. А с вами, гойанами,[3] – беда, вам и невдомек, если с вами работают. Вы все за чистую монету принимаете и обижаетесь, если оказывается, что кто-то вас провел. Скажи, рассердилась же? – И она снова погладила мою руку мягкой теплой ладонью.

– Ну, можно сказать, да. – Я сейчас отчетливо понимала, что передо мной друзья, а не враги. Я точно знала, что Замбила и Роза желают мне добра, потому я здесь и оказалась.

– А вот ты тогда подумай, – Замбила взяла меня за левое запястье, – разве тебе кто-то обещал, что о чем думает, то и говорить будет? Разве тебе кто говорил, что все, что ни делает, будет для тебя?

– Нет, – ответила я – и это была истинная правда.

– Тогда если кто-то что-то с тобой делает, то и обижаться не след?

– Не след, – повторила я. А действительно, чего обижаться-то? Разве кто-то мне обещал говорить правду и ничего, кроме правды?

– И если кто-то что-то с тебя получил, так он молодец? Ведь ты сама дала, никто не понуждал. Молодец он?

– Молодец.

Замбила неожиданно хлопнула у меня перед лицом в ладоши. Я вздрогнула и уставилась на нее во все глаза.

– В общем, так, девушка, – сказала она. – Говорила я с великой Сарой.[4] Она сказала научить тебя, гойанку, нашему ремеслу. Ее слово – закон для всех цыган. Будешь у нас жить, пока не станешь по духу шувани.[5]

– Как по духу шувани? Я у себя дома жить буду, а не у вас, у меня кошка, у меня работа, – запротестовала я.

– Да ничего не сделается с твоей работой. И с кошкой тем более. – Замбила цыкнула зубом и подмигнула мне. – Как обучишься, так и пойдешь, тебя тут никто на замок не закроет. У всех дела, не больно нужно.

Я ничего не понимала, мне было тревожно: против моей воли со мной собирались сделать что-то невообразимое.

– Тебе повезло, – сказала Роза. – Некоторые гойаны всякими неправдами к нам проникают, лишь бы узнать наши тайны. Но нас не проведешь. Мы таких с позором выдворяем из табора. А тебя, видишь, сама Замбила позвала. Потому что ей Сара велела.

– Почему мне повезло? Зачем позвала? Что от меня нужно-то? – Мне было не по себе. Вот так бывает, живешь себе, никого не трогаешь, а кто-то уже твою жизнь распланировал.

– Ты теперь многое узнаешь. Так надо, – сказала Замбила. – Твое дело – слушать, смотреть, на ус мотать. Хочешь ты того или нет, теперь наше знание в тебе воплотится. Потому что на тебя Сара указала. Почему такое произошло, мне знать не дано.

– Что от меня надо вам и Саре? – Я не на шутку встревожилась.

После этого моего вопроса Замбила серьезно посмотрела на меня, перекрестилась и начала свой рассказ. С незапамятных времен повелось, что в цыганском таборе заправляет всем шувани. Она перенимает силу и мастерство от старой шувани-предшествен-ницы, которая, почуяв приближение смерти, берется обучить себе преемницу. Однако старая шувани не сама выбирает новую. Есть специальный ритуал связи с Сарой Кали, которая указывает, кого нужно обучить.

Теперь я знаю в точности этот ритуал, но вам рассказывать не буду, оно вам не надо. Скажу только, что связь с Сарой Кали осуществляется трижды, каждый раз во сне. Под подушку кладется дикло, которое передается от шувани к шувани с тех незапамятных времен, когда Саре Кали было видение. Это то самое, ее дикло.[6] Произносятся специальные слова, чтобы Сара Кали дала указания о выборе новой шувани. И если старая шувани три ночи подряд видит одну и ту же женщину, значит, та и должна быть ее преемницей. А если нет – значит, нужно на год отложить поиски.