Загробная карьера Саши Маузера

Но, несмотря на купол, ощущения были те же — солнце грело, ветерок слегла холодил, воздух был чистый и свежий, как у бабушки в деревне, только без примеси коровьего навоза. Далеко внизу под куполом протянулась лесная чаща, настоящие джунгли, без единого просвета и единого движения. Несколько минут мы смотрели туда, в надежде, что где-нибудь что-нибудь шевельнется, но без результата. И, тогда развернувшись, потопали в обратном направлении.

Обратное направление было не менее интересным.

Асфальтовая дорога (хорошая и гладкая, без трещин и ям, прямо как в Европе), вела к перекрестку. Когда мы подходили, по нему медленно пролетел грузовик. Именно, что пролетел, потому что колес у этой хрени не было, и она просто плыла по воздуху в полуметре над землей. Виталя проводил машину обалдевшим взглядом.

— Видел?

— Угу.

За перекрестком начиналась городская улица. Одноэтажные, круглые металлические коробки, исполняющие функции домов, тесно лепились друг к другу, оставляя небольшие переулки, тротуары узкие, два человека не развернутся, а где-то далеко громоздилось сооружение с трубами, выпускающими легкий белый дымок, испаряющийся при соприкосновении с куполом. Когда мы подходили к перекрестку, в одном из домов входная дверь просто отъехала в сторону, выпуская наружу крепкую мужскую фигуру лет тридцати с пакетом продуктов в руке. В другой руке он держал поводок, скрепляющийся с ошейником угрюмого мастифа, послушно семенящим позади.

— Слышь, мужик, — по-свойски сказал Виталя. — А скажи, куда мы попали?

Я ткнул его локтем в бок. Мужик остановился, переложил пакет в правую руку, а поводок в левую, и пожал плечами.

— Вернее, я хотел сказать, что это за место? — поправился Худой.

— База номер шесть, — местный кинул на нас подозрительный взгляд. Я тоже посмотрел на себя, и мне сразу поплохело — да ведь мы до сих пор в больничных пижамах, как будто сбежавшие из психушки шизофреники. — А вы чего, парни, заблудились?

— Вроде того, — я слегка закашлялся, не люблю врать чужим людям, это некультурно. — А тебя как зовут?

В моей голове уже нарисовалась перспектива познакомится поближе, и, втянув это пока еще доверчивого горожанина в разговор, ненавязчиво расспросить ее обо всем. Но мужик лишь покачал головой, и пошел дальше, буркнув на прощание:

— Извините, но я спешу.

Виталя бросил на меня растерянный взгляд.

— База какая-то, да еще и номер шесть… Ёлки-иголки, да куда это нас вообще занесло? И что теперь делать?

— Спокойно! — я сунул руки в карманы, и огляделся. Кроме этого мужика и проехавшего мимо грузовика нас пока никто не засек, и надо этим пользоваться. Сказать по правде, мне тоже было страшно до ужаса, но жизнь научила брать эмоции под контроль. — Спокойно. Нам же операцию хотели делать, помнишь?

— И что?

— А то, что это, наверное, какой-то научный эксперимент с погружением в искусственную реальность.

— И что?

— Что-что… Думаю, надо погулять, поразговаривать с местными, осмотреться. Потом проснемся, все расскажем, нам выплатят двадцать штук, и весь кошмар закончится.

Виталя начал потихоньку успокаиваться.

— Точно? — спросил он жалобным тоном.

— Точно — не точно… Короче, не паникуй. Все нормально.

Но сам я в этом сомневался. Слишком свежие были ощущения, что я умер от удушения, и мысль, что это и есть загробный мир. Виталю мои доводы тоже не убедили, но он промолчал, инстинктивно решив довериться мне, как умному и начитанному человеку.

Хотя, думаю, даже если бы я больше читал Библию вместо попаданческого фэнтези, нам бы это не сильно помогло.

****************

— Эй, вы гляньте на них! Что за наряд?

Мы остановились, как оплеванные, и оглянулись. Какой-то наглый не по годам дедок откровенно ржал, рассматривая наши больничные пижамы. Пришлось уйти с улицы и затихарится в безлюдном переулке.

— Как видно, просто гулять нам не суждено, — констатировал Виталя со вздохом сожаления.

— Это точно, — я прошелся до конца переулка, и осторожно высунул голову. И тут же узрел вывеску “Кафе”, причем написанную на нашем, родном, русском языке. Вывеска венчала длинное приземистое сооружение металлической конструкции, с крошечными окнами и единственной входной дверью.

— Пошли, хоть кофееем закинемся. Заодно узнаем, где здесь можно прикупить нормальные шмотки.

— А деньги?

— Придумаем что-нибудь.

Внутри было тихо и на удивление пусто. Вообще пусто. Ни души. Когда мы сели за один из множества свободных столиков, к нам направилась механическая дылда, балансирующая на колесе, и мигающая фарами в знак приветствия.