Загробная любовь (СИ)

  Нет, милый братик не ту жертву ты для себя избрал, я зубами буду разрывать твою материю, и крошить тебя как... Да не важно! Ее я никому не отдам!

  - Эй, малыш...

  Перепуганная девчонка забилась в угол лестничного проема, а ее растрепанные темные волосы той же длины что и у моей мертвой любимой, закрыли почти все лицо.

  Я чувствовал ее страх перед мужским полом, и в случае если бы у меня опять же было сердце, оно бы разлетелось сейчас на миллион осколков. В случае если бы я поднялся минутой позднее или бы вышел покурить, а ее заметил на асфальте мертвую в луже теплой бардовой крови, то я бы не выжил!

  Да ясно, я бы без сомнения воскресил ее еще раз... Но не жить же нам одними воскрешениями.

  Мое горло сдавило знакомое ощущение, будто его сжало горячее кольцо с острыми шипами. Это чувство ослабило хватку вот недавно, а со дня гибели Карины душило меня, не переставая.

  - Стой-стой... - я медлительно подходил ближе. - Я не сделаю тебе больно, поверь! Я врач я здесь за тем чтоб помочь.

  Она вздернула головой, ладонью убрала с лица волосы и недоверчиво присмотрелась ко мне в чуть освещенном коридоре.

  - Что вам от меня нужно? Я же спрашивала, вы в морге работаете... - ее голос от страха сходил на шепот.

  - Я знаю, что с тобой произошло, - проглотив ком, произнес я. - Я знаю, что сейчас творится в твоей душе, но это не повод, чтоб не жить!

  - Это же вы меня спасли? - задрожал ее голос, и ладонями девчонка закрыла свое лицо.

  А потом по стене сползла вниз.

  - Зачем? Вы думаете, я хочу вернуться в тот дом? К матери алкоголичке, которой нет до меня дела? Мне там страшно! Там нечего кушать, там холодно и пахнет водкой... Уж лучше умереть!

  Я присел на корточки рядом с ней и спиной облокотился на стену.

  - Не знаю, о какой матери алкоголичке ты говоришь но, как мне известно, у тебя довольно состоятельный родитель.

  - Родитель? - опешила Инна и прекратила сокрушаться.

  - У тебя ретроградная амнезия. В предсмертном состоянии у человека возникают яркие галлюцинации. Это как сон, но гораздо реалистичнее. Вот твой мозг и перепутал все.

  - Это случайно не вы? - прищурила глаза она. - Вы постоянно торчите возле моей палаты, а больше меня никто не навещал...

  - Я...

  - Но я вас не знаю! - вскрикнула она.

  - Я же говорю - потеря памяти.

  Уф вроде и проще стало! Аж гора с плеч, теперь и Инне все поведано, а то я все не решался и не решался, боялся навредить ей больше, ждал подходящего момента.

  Она, конечно, сомневается в моих словах, да и я ей никакой не отец. Только назад пути нет, она под моим черным крылышком рядом с самим сыном Люцифера, а это значило, что ей не грозит никакое зло!

  Утром по пути в палату моей Инны меня перехватила постовая медсестра Катя:

  - Александр Геннадьевич сегодня следователь придет по поводу вашей дочери, ну вернее по причине изнасилования.

  - Какой следователь? - впал в тупик я.

  Не уж-то когда я изменил время и воскресил Инну, то оно бесцеремонно подстроилось под образовавшуюся ситуацию?

  - Катя без меня никого не впускать! У тебя же есть мой номер? Звони сразу мне. Бедняжка и так еле жива, осталась, а тут эти допросы.

  - Хорошо, - недоуменно ответила девушка. - Ваша дочь очень хорошо поправляется.

  - Еще бы...

  - Что?

  - Кать это, а можем ли мы продолжить лечение дома? Все-таки домашние стены лечат лучше... Да и я сам медик. В себя мы пришли, негативные последствия долечим, - настаивал я.

  - Александр Геннадьевич, но мы не выписываем так рано...

  - А что там нам осталось? - я зашел за Катин рабочий стол и отыскал дело Инны. - Седативные? А-а... Противовоспалительные, антибиотики... Так мы их и дома пропьем.

  - Александр Геннадьевич, но мы еще должны наблюдать за Инной.

  - Сейчас зайду к лечащему врачу, пусть осмотрит ее еще раз, и если все в порядке я Инну заберу. Так мне будет спокойнее. Мазок на совпадение со спермой задержанного готов?

  - Да.

  - Ну, вот и отлично! Еу! Дочке нужен отдых моральный и физический.

  В день выписки Инна чувствовала себя еще лучше по ней даже теперь не сказать, что она вот не так давно была мертва.

  Когда я зашел за ней в палату девочка уже переодетая в заношенные джинсы и старую мешковатую кофту, посиживала на своей койке.

  Черт как же это я мог забыть о ее одежде? И кто тут такой умный, что выдал ей шмотье из морга? Снова со мной играют время и ситуация? Я и предположить бы не мог, что у данных вещей вырастут ноги, и они уйдут к бабе Дусе в гардеробную нашего госпиталя.

  - Ты готова? - я осмотрел ее с ног до головы.

  Несчастные дети, которые живут в подобных семьях, у них совершенно ничего нет начиная с материнской заботы. Да именно с заботы и начнем, потому что если бы это чувство присутствовало в той пропащей женщине, то Инна бы сейчас выглядела по-человечески!

  - Привет папа, да.

  Внутри мои доселе мертвые гусеницы в увядших коконах внезапно обратились прекрасными бабочками, распахнули свои восхитительные красочные крылья и населили мое гордое нутро невероятным блаженством, оттого как она меня назвала.

  На улице сыпал снег и дул леденящий ветер как будто преграждал нам путь.