Загробный мир. Мифы о загробном мире

В заключительной части погребальной церемонии участвует похожая маска. Она отбивает для усопшего мелодию на барабане Древней матери, а стоящие вокруг танцоры в антропоморфных масках исполняют погребальные песни. Затем появляется зооантропоморфная маска союза кузнецов с оскаленной крокодильей пастью, бивнями бородавочника и двойным навершием в виде фигурок калао. Она подходит к ритуальному центру и звонит в железный колокольчик, созывая духов.

После этого процессия с телом направляется к священной роще. Здесь маски вновь окружают тело и разыгрывают сцены бичевания в память о страданиях, которые умерший переносил ради своей общины. Когда все необходимые действия совершены, усопший может вернуться в «страну древних». Несколько масок и посвященные поднимают тело и бегом несут его к могиле, где под бой барабанов его помещают в горизонтальную подземную камеру и закладывают вход.

Животные и зооморфные маски считаются символами того света и космических сфер. Эта символика воплощает универсальное представление о Мировом дереве, разделяющем и соединяющем землю (преисподнюю) и небо. «Верхний» мир воплощают птицы, «средний», как правило, копытные животные, «нижний», хтонический, мир и связанную с ним водную стихию — змеи и рыбы. У народов Западной Индонезии и Малайзии символом «верхнего» мира является птица-носорог — воплощение мужского начала и космического порядка. Подземный и водный мир символизирует змея, располагающаяся у корней Мирового дерева и связанная с женским началом и хтоническими силами хаоса.

Эта мифология развита и у индонезийских даяков-нгаджу. Все зоны космоса объединяют с миром людей духи предков. Умершие превращались в ястребов или водяных змей. В погребальном обряде использовались деревянные гробы, оформленные в виде птицы-носорога или водяной змеи. Гроб в виде птицы использовался для женщин, а в виде змеи — для мужчин. Считалось, что умершие на пути в загробный мир проходит все зоны космоса и соединяются на том свете в единой общине предков, воспроизводившей общину живых.

В жизни общин живых существовали праздники обмена дарами и услугами: в деревню, устраивающую пир и сооружающую символическую модель Мирового дерева, являются гости из соседних деревень — ряженые, изображающие предков в зооморфных или растительных масках. Между гостями-«предками» и хозяевами затевается ритуальное сражение: хозяева стремятся загородить вход в деревню и спасти от разрушения космический символ. Мировое дерево, однако, уничтожается: в ритуальном состязании с выходцами с того света следует проиграть: существа иного мира требуют удовлетворения от живых. В мифах даяков это ритуальное сражение ассоциируется с космической битвой двух птиц-носорогов. Их борьба символизирует начало нового календарного и космического цикла.

Таким образом, ритуальная битва, смешение представителей двух миров и привнесение хаоса в космический миропорядок — это залог регулярного обновления космоса и природы. Характерный для большинства календарных, особенно новогодних, празднеств ритуальный хаос, смешение элементов того и этого миров, оргии и т. п. в конце праздника сменяются четкой дифференциацией элементов своего и чужого миров.

Мировое дерево, лабиринт и ворота мертвых

Индонезийцы Серама рассказывают миф о маленькой девочке (своего рода Дюймовочке).

Амета, один из первых людей, убил на охоте свинью, на клыке у которой висел кокосовый орех. Охотник посадил орех в землю. Когда из ореха стала расти пальма, Амета полез на нее за цветами и порезался. Его кровь попала на цветок, а из цветка появилась маленькая девочка, которую Амета назвал Хаинувеле — «стебелек кокосового ореха». Это существо было настолько чудесным, что даже ее испражнения превращались в драгоценный китайский фарфор.

Завистливые люди не могли стерпеть этого: они устроили праздник тайного союза с танцами и в центр девятиступенчатого спиралевидного лабиринта посадили Дюймовочку, чтобы получать от нее подарки. Праздник длился несколько дней и в последнюю ночь они столкнули девочку в яму и затоптали ее. Амета разрубил тело жертвы на две части: одну захоронил, а другую расчленил и закопал члены в земле; из них возникли клубнеплоды, которыми с тех пор питаются люди. Руки девочки охотник отнес к богине смерти Мулуа Сатене и потребовал у нее суда над людьми.