Заяц, жаренный по-берлински

Взмахнув черпаком, Ломов со злостью швырнул его в большую кастрюлю без крышки, стоящую сбоку. Черпак шмякнулся в варево, брызги которого полетели прямо в голову стоящего перед кастрюлей Синдяшкина. Жалобно скривив лицо, заляпанное густой, липкой массой, Синдяшкин возмущенно всплеснул руками.

- Ты что, Егорыч?!

***

Ноябрьским утром около тридцати солдат разного возраста в новеньких шинелях и с винтовками за плечами курили, переминаясь с ноги на ногу, у здания военкомата. Рядом с ними стояли их матери, отцы, братья, сестры, друзья…

Коротко стриженный Ваня в солдатской шинели и зимней шапке-ушанке, замер в стороне от них в обнимку с Варей, положившей голову ему на грудь. Ваня гладил по голове Варю, глаза которой были грустными и влажными. Недалеко от Вани и Вари понуро топтались Ломов и Синдяшкин.

Синдяшкин тяжело вздохнул.

- Так и не сыграли мы свадьбу…

На крыльцо военкомата вышел старший лейтенант. Окинул солдат начальственным взором и громко скомандовал:

- Становись!

Солдаты начали торопливо прощаться с родными и близкими, становиться в строй.

Оторвавшись от Вари, Ваня сделал шаг к отцу. Обнялся с Ломовым. Ломов похлопал его по плечу.

- Ну, давай, сынок.

Отстранившись от отца, Ваня крепко пожал руку Синдяшкину. Тот, грустно улыбаясь, тоже похлопал его по плечу.

Ваня снова вернулся к невесте, по щекам которой уже градом катились слезы. Ваня и Варя обнялись и поцеловались.

Старший лейтенант стоял перед строем, в котором не было только Вани. Офицер сердито повернул голову в его сторону.

- А ну в строй! Живо!

Ваня и Варя через силу оторвались друг от друга. Ваня сорвался с места и побежал к своему взводу. Встал вместе со всеми в строй.

Старший лейтенант скомандовал:

- Напра-во!

Солдаты выполнили его команду.

- Прямо - шагом марш! 

Строй двинулся с места.

Родные и близкие солдат махали им на прощанье руками. Ломов, Синдяшкин и Варя – тоже. Ваня, обернувшись в строю и найдя их глазами, вскинул высоко вверх руку. Помахал ею в воздухе…

***

По улице, грустно опустив головы, брели Ломов и Синдяшкин.

Ломов вздохнул.

- Остался я один…

- Да я теперь тоже один, - отозвался Синдяшкин. - Почти… Неделями Варю не вижу. У нее в госпитале дежурства – чуть не каждую ночь.

- Немец к Москве рвется. А у нас в ресторане…, - Ломов поморщился. - Будто и нет войны. Каждый день народу полно. Пьют, гуляют…

- Особенно которые вчера…  Англичане. Гужевали до часу ночи. Все шампанское заказывали – самое дорогое.

- Ну, кому война, а кому…, – грустно протянул Ломов.  

- Да уж…

- Посмотрел я сегодня на Ваню… И так захотелось мне тоже – надеть шинель, винтовку взять на плечо…, - Ломов повернул голову к другу. -  Мужики мы еще – крепкие. Воевали б не хуже других.

- Так-то так. Только ведь  «Метрополь», Егорыч, - первый ресторан Москвы. Не оставишь без него столицу. Потому нас от фронта и освободили, -  Синдяшкин поднял вверх указательный палец. - Бронь – ее просто так не дают.

- Да умом-то я все понимаю, - Ломов приложил руку к груди. - А здесь… Когда другие в окопах… Противно смотреть на сытые и пьяные рожи.  

Синдяшкин хохотнул.

- А ты с кухни пореже заглядывай в зал! И не будет!

Ломов кисло ухмыльнулся. Вспомнив о чем-то, снова повернул голову к Синдяшкину.

- Утром видел нашего управдома. Говорит мне: записывайся в добровольный отряд содействия противовоздушной обороне.

- Что им, школьников мало? С июля – как немец начал бомбить Москву – пацаны и девчонки торчат на всех крышах.

- На ночные дежурства ходить некому. Школьники спят.

Синдяшкин понимающе хмыкнул.

- Где дежурить?

- В нашем доме – на чердаке.

- Ладно. Давай. Я тоже с тобой, за компанию…, - Синдяшкин вскинул голову. -  А делать что, если бомба?

- На занятии скажут!

Друзья ударили по рукам.

***

В учебном классе за столами сидело около двадцати человек разного возраста. Среди них – Ломов и Синдяшкин. У доски замер пожилой майор с указкой в руке. На столе рядом с ним чернели большие стальные щипцы. Между майором и столами с обучаемыми стояла на полу небольшая бочка с водой. Рядом с ней лежал лист железа, на котором тускло поблескивала небольшая учебная зажигательная бомба.

Все внимательно слушали монотонный голос майора.

- Авиационные зажигательные бомбы предназначены для вызывания пожаров и разрушения оборудования воздействием высоких температур. При их изготовлении используют термитную смесь и трифторид хлора…

Майор подошел к учебной бомбе на полу. Поднес к ней кончик указки.

- Зажигательные бомбы небольших калибров – такие, как эта - используются, как правило, в кассетах. Они снаряжаются термитом. Термит - общее название смесей…, - осекшись, майор улыбнулся и махнул рукой. -  А! Что я вам рассказываю эту херню?  

Сидящие за столами тоже заулыбались.

- Главное знать вот что, - майор рубанул ладонью воздух. - Если бомба упадет рядом с вами, не пугайтесь. Воспламеняется она не сразу, а секунд через двадцать-тридцать… Поэтому…, - он обвел аудиторию взглядом. - Просто берите ее и тушите. Большим количеством воды.