Заявление на увольнение (СИ)

— Подними пожалуйста руку и держи ее горизонтально. Мне надо перебинтовать ладонь.

Тимофей молчит. Его ноздри расширились. Челюсть сжалась. Вдох. Выдох. Тяжело дышит. Он зол. Очень.

Я сама осторожно взяла его за руку и подняла ладонь.

— Вот так. Не опускай, — я сохраняла спокойствие и старательно бинтовала руку.

— При чем здесь Алиса. И акая тебе разница что она там будет делать. Пусть делает что хочет. Я не могу понять твое отношению ко мне.

Я выдохнула.

— Тим ты мне нравишься. Очень… Просто… Все так тяжело.

— На само деле все очень просто Арина. Это ты все усложняешь. Скажи мне что тебе мешает отбросить свои предрассудки и просто быть счастливой рядом со мной.

— Что мешает?… Я не знаю… Не могу так сразу ответить.

— Арина, — уголки его губ приподнялись, — поцелуй меня сейчас. Сама.

В груди что-то защемило. Я опустила взгляд на его губы — он ровно дышит и смотрит перед собой. Ждет. Мне страшно. Не знаю, могу ли я сделать что-то? А может это будет неправильно? Не честно? Сомнения рвут меня на части.

Не зная, как поступить правильно, я все же медленно наклонилась к нему и остановилась в миллиметре от его губ.

Тим такой теплый.

Я чувствую его горячее дыхание и осторожно касаюсь его губ своими. Легко целую уголок рта. Затем другой. Он не отвечает. Торкаюсь языком его нижней губы — от чего поцелуй становится влажным. Прикрываю глаза. Ничего. Хотела было отстраниться, но мужчина вдруг отвечает взаимностью. Он притягивает меня ближе и углубляет поцелуй.

Черт! Я словно впервые целуюсь.

В груди разливается радость, от которой я не знаю куда себя деть. Одна его рука ложится мне на талию. Другая на бедро, задирая вверх подол халата. Он прижимает меня к груди. Я обнимаю его за шею. Его поцелуи мокрые, глубокие, чувственные. Тим опускается к моей шее. Его ладонь поднимается выше.

— Как ты пахнешь… я с ума схожу, — своей ладонью он сжимает мое бедро.

Он валит меня на диван, наваливаясь сверху и возвращается к губам, практически раздирая их. Я случайно задеваю его рану на руке.

— Тим, — я пытаюсь оттолкнуть его, надавливая на грудь, — рука… рана.

Он смотрит свою на руку, а затем возвращается обратно. Бедром я чувствую его возбуждение.

— Сейчас последний шанс, — хрипит он, от чего мое тело покрывается мурашками, — убежать от меня. Я больше не остановлюсь.

Мужчина целует мочку моего уха, шею. Медленно спускается к ключице. Он словно пробует меня на вкус. А у меня просто нет сил оттолкнуть его. Отстранить.

Я знаю, что правильно сказать сейчас «нет. Знаю, что правильно дистанцироваться от него. Знаю, но не делаю этого.

Тим развязывает мой халат и поцелуями доходит до груди. Меня бьет мелкая дрожь.

Почему я всегда поступаю неправильно? Мне дико стыдно за себя. Блин…

Опускается еще ниже к животу. Я пытаюсь встать, пока еще это не поздно сделать, но мужчина поднимается и возвращается обратно к мои губам. Он целует меня так чувственно. Будто бы я ему сейчас жизненно необходима. Будто бы он умирает без меня. В ответ я обвиваю его шею своими руками. Тим кладет руки на мои бедра и прижимает их к себе.

Он возбужден. Очень. До предела.

Я чувствую, как он расстёгивает пуговицу. Молнию. Тяжелое и частое дыхание. Он приподнимается надомной, а я вижу свое отражение в его расширенных зрачках. Я тянусь к нему.

Мне стыдно смотреть ему в глаза. Я чувствую себя не уверенно.

Трение тел. Дрожь. Сбитое дыхание. Звуки поцелуев и тихие стоны.

Я не могу оторваться от него. От его губ. Не могу заставить себя перестать прижиматься всем телом. Перестать отдавать всю свою любовь, которая есть во мне копилась годами. Мне так хорошо сейчас с ним. Его руки большие и теплые. Я прикрываю газа и расслабляюсь. Он раздвигает мои ноги.

Меня это снова пугает. Мне стыдно и не ловко. Я отворачиваюсь. Тим замечает мое замешательство.

— Арина… девочка моя, — он поворачивает мое лицо обратно к себе, — посмотри на меня. — не просит, требует.

Девочка. Как приятно слышать такое в тридцать с хвостом.

— Тим… Мне стыдно признаться, но я не помню, как это… происходит.

Мужчина улыбается и снова ловит мои губы.

— Я напомню, — шепчет он.

Он входит. Я вскрикиваю, пытаясь словить побольше воздуха ртом.

Мужской стон. Его дыхание сбивается.

Мне немного больно. Выдыхаю.

Тим не отрывает от меня взгляд, а я не узнаю его. Его лицо. Глаза. Он изучающе смотрит на меня давая время привыкнуть.

— Больно?

— Нет, — полуулыбка, — мне очень хорошо. Слишком хорошо.

Он выдыхает. Я обвожу ногами его талию. Глажу плечи, руки, спину. Изучая рельеф его мышцы. Я чувствую, как сквозь поцелуй он улыбается. Ему хорошо. Он делает еще одно медленное движение глубже.

Мой медленный вдох. Его хриплый выдох.

Еще движение. Я охаю и скрещиваю ноги у него на пояснице. Его мышцы напрягаются. Я сжимаю его спину. Из него вырывается низкий и глухой стон.

Еще один толчок на всю длину и снова стон. Он смотрит мне в глаза устанавливая зрительный контакт. Его рот приоткрыт. Ресницы чуть подрагивают. Тим безумно красив как мужчина.

Я хочу быть с ним. Любить его. Касаться его. Быть его.

Он больше не произносит ни единого слова. Ни единого звука. Только дыхание.