Заявление на увольнение

— Как сказал Зигмунд Фрейд: «Миром правят жажда власти, секс и чувство голода». И сейчас в этом наряде ты, источаешь секс. Дорогой секс. Понимаешь?

Я снова посмотрела на себя в зеркало.

— Но я же не на торги себя выставляю.

Меня почему-то обидело такое сравнение.

— Завтра в офисе, все мужики будут валяться у тебя в ногах. И шеф тоже. Вот увидишь.

Ну выгляжу я и правда очень дорого.

— Думаешь?

А может и так. Пусть знает, что я не какое-то там барахло, об которое можно ноги вытирать.

— Уверена! Так что, ты не тупи. Бери вещи и шуруй в них на работу, а завтра я тебе ещё что-то интересненькое подберу из своего гардероба.

Ну на том и порешили. По наставлению Лили, я выполнила все ее предписания и указания. Даже обула ее шпильки и накрасила губы красной помадой.

Все было бы ничего, вот только я не привыкла к таким каблука. Пока доковыляла в них до машины, то поняла, что уже устала, а ещё надо высидеть день в офисе.

На этот раз я не опоздала и ровно в восемь двадцать, уже сидела за своим рабочим столом. Шефа ещё не было. До его прихода я разложила всю входящую корреспонденцию, отправила ему на почту договора для новых проектов, дала указания по работе своему отделу и даже успела послушать свежие сплетни, так сказать из первых уст. А точнее от Ирочки — секретаря Николая Егоровича.

Не помощница, а золото!

Ближе к десяти в приёмной появился босс. Сказать, что он был зол — ничего не сказать. Он пронёсся мимо меня словно ураган, попутно крикнул слово — «кофе» и громко хлопнул дверью своего кабинета.

Видимо здороваться его, реально, не учили.

Я поднялась со своего места и даже ещё не успела подойти к кофемашине, как снова услышала хлопок двери и голос шефа за спиной.

— Буду через час! — крикнул он и скрылся за входной дверью приёмной.

Интересно, кто же ему так с утра настроение испортил?

Я вернулась на своё место. Пока его не было, я отобрала новые резюме на должность его помощницы и назначила собеседование. Если, даже, он будет очень занят, то я, как начальник отдела кадров, сама его проведу. И плевать на то, что он там говорил.

Ровно через час он вернулся. Но вернулся не один, а в компании ещё троих мужчин не русской национальности. Один из них был в возрасте — лет за шестьдесят, а двое других помоложе. На этот раз Тимофей Петрович был поспокойнее.

— Арина Николаевна, сделайте нам всем кофе, — сказал шеф и даже не взглянул в мою сторону.

— Пожалуйста! — еле слышно пробормотала я себе под нос.

— И до обеда нас не беспокоить.

Сие не применено, барин!

Поставив чашки с ароматной стопроцентной арабикой на поднос, а поднос взяв в руки я, тихонько постучав, вошла в кабинет. Мужчины, которые до этого, что-то громко обсуждали, одновременно замолчали. Тот, который по старше, оценив меня с ног до головы и обратно, поправил узел своего галстука и громко сглотнул. Двое других просто жадно осмотрели мое жертвенное тело.

Медленно пройдя по кабинету, я подошла к столу и поставила на него поднос. Для этого мне пришлось слегка наклонится, и я тут же почувствовала их хищные взгляды, своим разрезом сзади.

Брррр!

Мерзкое чувство. Я ожидала совершенно другого эффекта.

Пока меня оценивали сзади, шеф смотрел на меня спереди. И взглядом таким, совсем нехорошим. То ли с плохо нескрываемой злостью, то ли с отвращением.

Ладно. Переживу и это. Надеюсь, он не будет комментировать данную ситуацию.

— Спасибо, Арина Николаевна! Дальше мы сами, — прорычал.

Если бы мог, то, наверное, зубы искрошил от злости.

Честно говоря, мне и самой не хотелось задерживаться в компании этих похотливых самцов. И поэтому я быстро ретировалась из кабинета.

Конечно, слово «быстро» — это громко сказано. На таких каблуках это было трудно.

Вернувшись к себе, я устало плюхнулась в своё кресло и облегченно сбросила туфли. Ноги с непривычки начинало дико жечь.

Дело близилось к обеду, когда в приёмной появилась Ирочка со стопкой документов в руках.

— Ариша, выручай! Ксерокс полетел, а ты единственная на этом этаже, у кого есть запасной. А мне бегать вниз совсем не охота, — и не дожидаясь ответа, она поставила эту кипу бумаг передо мной.

Я не успела даже рот открыть чтобы что-то возразить, как она выскочила из приёмной.

— В двух экземплярчиках. Чмоки! Буду должна! — это она прощебетала уже в коридоре.

Ладно. Могла бы ее послать, но не буду. Делать сейчас все равно особо нечего.

Я обула обратно свои злосчастные туфли и терпя сквозь зубы боль, доковыляла в них до ксерокса.

Я нажала кнопку, и адская машина заревела, выплевывая лист за листом. А в моей голове всплыли слова из песни «… По лицу роса. Я к тебе босая

За тобой бегу на край света босая!..».

Босая!

Как же мне хочется выбросить эти чёртовы туфли в ближайшую помойку и остаться босой. Все мои мысли занимала боль в ногах. Которая только то и делала, что нарастала с каждой минутой все больше и больше. Чувствую, что ещё чуть-чуть и я начну выть от боли, словно дикий зверь.

Двери кабинета в который раз за сегодня распахнулись и мужчины начали выходить один за другим, параллельно бросая взгляды в мою сторону и о чём-то перешёптываясь на своём языке.