Спать птенец лёг сразу, утомился с дороги. Во сне зима, как в сказке, уступила место весне. Растаял снег, ёлочки да сосенки потеряли свои шубки. Деревья и кусты покрылись зелёным бархатом. В полях васильки выросли, так и сияют небесными головками. Выскочил из кустов на поле знакомый заяц-беляк. Между длинными ушами корона. Не золотая, а зелёная – из веточек и листьев. Да что-то и он сам не похож на себя. Шуба не белая, как зимой, а серая. Но морда такая же бесстрашная. Царь, одним словом.
– Ну что, Совёнок, – спросил Заяц, – помнишь наше царство – Зайчушка?
– Конечно, помню. А куда шуба белая делась?
– Эх, ты, Хранитель Киржача. У тебя как было оперение белым, так и осталось. А вот того не знаешь, что весной зайцы линяют. Вместо белой – серую шубку надевают. Так нас в лесу да в поле лиса не углядит. Приспосабливаемся, можно сказать.
– Так ты же говорил: «Никого не боимся, где хотим, там и скачем. Наша территория, кого нам страшиться…», – усмехнулся птенец.
– Так это сказка. А в сказках всё бывает, – ответил Заяц, кося глазами то влево, то вправо. – Классно мы тебя тогда запутали, что следами, что словами. А ты, молодец, что узнал историю места Зайчушка. Когда станешь Хранителем Киржача – всем рассказывай. Я тебе в подарок принёс заячьей капусты, так сказать, от себя оторвал, угощайся. А шут мой передал тебе шапку-треух со звонкими бубенцами, возьми. Как захочешь царство Зайчушка вспомнить – надевай на голову… Любовь-то свою не забыл? – И подмигнул косым глазом.
Совенок, не раздумывая, надел на голову шапку заячьего шута. Бубенцы затренькали. И вдруг видит птенец в своём сне – идёт по полю васильковому Зая. Цветы собирает, улыбается ему смущенно.
– Помнишь нашу встречу на Селивановой Горке? – спрашивает. – Прилетай! Буду всегда ждать тебя там…