Зайтан-Бродяга (СИ)

Сбросил штаны, придержал бусы, царапаются они и шагнул в озеро. Вода чистая как утренняя роса, но это не сильно обрадовало. Тут же припомнились слава хозяйки о приходе холодной воды. Я бы уточнил, ледяной. Но куда денешься, велено купаться значит так нужно. Да и попахивает от меня скверно. Отхожее место в Бочке, слизь шипаря, измазан илом. Ароматы я вам скажу не самые лучшие. Хочешь ни хочешь, а искупаться нужно. Но как купаться если вода как в полынье? Здешнее озеро — это вам не банька у Вохи.

Зашёл по колено, дальше не осмелился. Кое-как смыл грязь, и хотел было вернуться на берег. Обернулся, да так и грохнулся вводу, попятился на глубину. И теперь, озеро не холодным. Ну, может самую малость.

Стоит зверь на бережке, большой, лохматый до безобразия. Лап, или что там у него должно быть, совсем не видно, шерсть по песку волочится. Морда у него, как три мои головы. Глядит в мою сторону не моргает, таращится огромными глазищами. Синий язык набок, раззявил зверюга пасть, клыки торчат как ножи. Ни то что бы длинные, но и не маленькие. Я, конечно, видел клыкопсов, остромордов, ушастых степняков тоже встречал. Много их в полях и на окраинах Тихого. В стаи сбиваются, худые, мелкие и облезлые. Разного зверья повидал, но про таких больших и лохматых даже не слыхал.

— Вернись! — Прикрикнула Кхну и запустила в зверюгу камнем, но не попала.

Я отступаю, он идёт в мою сторону. Глаза блестят, язык набок. Болотники, те, что мастерят плот, бросили работу кричат, машут руками. Спешат на помощь, да вот беда, они далеко, а зверь близко. Прёт зверюга, прыгает, поднимает брызги.

Вот и всё, промелькнула в голове нехорошая мысль. Не растоптал змееголов, так загрызёт лохматый. Как назло, рёбра разболелись, ногу судорогой свело. Может утопнуть?

Остановился, сжался в комок и закрыл глаза. Что будет то будет. Зверь подплыл, ткнулся мордой в плечо. Жалобно заскулил и принялся лизать. Язык охаживает мои щёки, пачкает слюной и без того грязные волосы.

— Пошёл вон!!! — Кричит Кхну, прикладывает зверюгу большой палкой. Где она её взяла не знаю. Но мысленно порадовался. Отчего мысленно? Да от того, что говорить не могу. Дух спёрло, вода-то ледяная. — Прочь, ступай прочь!!! — Резко осипшим голосом орёт хозяйка.

Но лохматый и не думает её слушать. Загребает лапами воду у меня за спиной и толкал носом в шею, направляет к берегу.

— Не знаю, что с ним? — Оправдывается Кхну, помогает мне выбраться на песок. Я дрожу, хромаю, замёрз да так что зуб на зуб не попадает. — Вообще-то, он редко подходит. — Хозяйка что-то вылила себе на руки и принялась меня растирать. — С детишками играет, взрослых сторонница. Добрый он. Охраняет берег, душит пцахтов.

— А кто он? — Спросил я. Тело горит огнём, жарко мне. Зверь стоит рядом, склонил набок голову, смотрит, слушает.

— Не знаю. Мать моей матери, говорит раньше их было много. Потом пропали. И вот недавно опять появились. Этот. — Тонкий палец указал на лохматого. — Пришёл от Сизой дымки, той что поднимается от Серой горы. Не один, трое их было. Двое ушли, этот остался.

— Как его зовут? — Набрался смелости потянулся к лохматому. Тот сделал шаг на встречу, уселся, подставил бок.

— Никак.

— А чей он? — Почёсываю зверя осторожно, а вдруг хряпнет?

— Ничей. Ходит и ладно. Нам не мешает. А ещё. — Кхну присела, заглянула зверю в глазищи, потрепала за холку. — Слышит он далеко. Предупреждает, громко рычит.

— Предупреждает о чём?

— Рычит или скулит, когда швака выбирается из норы. Воет если угрун бродит где-то рядом.

— Что же он вашего сына не предупредил?

— Предупредил. И рычал и скулил, Тихну не послушал. Упрямый у меня сын. — Кхну махнула рукой. — Уходи. Беги отсюда. — Зверь жалобно заскулил, отошёл, спрятался за мною и улёгся. — Вот уж и не думала. — Кхну потрепала зверюгу по лохматой морде. — Ты ему понравился. Забирай.

— Вот ещё. — Я отошёл на пару шагов. Страшно, когда за спиной невесть что разлеглось. Лохматый поднялся, подошёл. Легонько ткнул меня носом в бок. Смотрит жалостно огромными глазищами. — Ты чего? — Уставился я на зверя, а он глядит на меня. — Чем я тебя кормить буду?

— Его не нужно кормить. — Кхну поскребла плечо, вынула из мха коричневую пиявку и съела. Я сделал вид что не заметил. — Сам прокормится. — Кхну отошла в сторону и бросила через плечо. — Да и выбора у тебя нет. Не ты его выбрал, он тебя.

— Ну, не знаю. — Я тяжело вздохнул. Зверюга уселась у моих ног, глядит на Кхну. — Ладно. — Согласился я. Потрепал зверю холку и только сейчас заметил, стою голый. Не совсем конечно в бусах из ракушек.

— Твоя одежда там. — Кхну указала пальцем. — Одевайся. Нам пора.

Болотники закончили мастерить плот, подтащили к берегу. Теперь-то несложно догадаться, для кого они старались?