Закадычные

Сидящая в центре Алина почти прижалась губами к Оксаниному уху. Руслан делал вид, что изучает рекламу магазина «Три толстяка» и лекарственного средства для улучшения зрения. Но и он на всякий случай проверял, не проявляет ли кто-нибудь нездоровый интерес к их маленькой компании.

— У нас в девятом классе уроки поздно закончились. А я ещё после гриппа вышла, надо было въезжать во многие темы. С девчонками поболтали на крылечке. Школа к дому близко, один квартал всего. Погода была дурацкая — зима, темно, а снега нет…

— Ты в той школе первый год училась? — перебила Оксана. Доставать блокнот не стала, понадеявшись на память. — Подруги уже появились?

— Да. Меня а августе папа привёз к бабушке с дедом. Когда мама… — Алина запнулась. — А до этого училась там, в гарнизоне. Короче, в папино положение вошли, приняли по месту жительства дедушки. Здесь, конечно, лучше. Хотя бы не такой хлев, как в посёлке. Я подружилась с двумя девчонками, и с ними в тот день была.

— Имена ты назовёшь после, — решила Оксана. — Их тоже проверить надо.

— Зачем? — удивилась Алина. — Они и дома у нас никогда не были!

— На всякий случай. Значит, ты не сразу пошла из школы домой, а погуляла с подругами. И сколько времени вы на это потратили?

— Полчаса. Ну, может, минут сорок. Мы часто к «Лесной» ходили — за семечками, за жвачкой, кое-кто за сигаретами. Тогда там маленький рынок был; весной его убрали. И масса ларьков, палаток, прилавков — сами увидите, когда приедем. В подземном переходе целый комплекс, несколько круглосуточных магазинов. Короче, время клёво можно провести, и практически всё купить. А в тот день меня бабушка загрузила под завязку. После нас с дедом она сама гриппом заболела, на улицу выйти не могла. Папа в гарнизоне, а дедушка к приятелю на «золотую» свадьбу пошёл. Тот, кажется, тоже с ним и дедом Руслана на подлодке ходил. Бабушка тоже собиралась, но у неё вдруг поднялась температура. Дед хотел уже позвонить, отказаться, но она рогом упёрлась. Иди, говорит, а то неудобно. Мы с Булавиными столько лет вместе лямку тянули! Уже и подарок купили, и хризантемы лиловые. А Евгении, золотой юбилярше, передай, что я навещу её, как только встану. Чайку вместе хотели попить…

Алина охрипла, закашлялась. Руслан украдкой сунул ей в руку носовой платок. Поезд остановился у станции «Площадь Ленина», и практически все пассажиры вывалились на платформу. Значит, проехали Финляндский вокзал. Оксана знала питерское метро чуть похуже московского и, между прочим, вела совершенно ненужные сейчас наблюдения.

— Короче, дед уехал, как он говорит, в половине третьего. А в три Булавины начинали свадьбу справлять. Они живут недалеко от нас, на улице Комсомола. Я вернулась в четыре. За сметаной зашла, за хлебом, за спичками. Да, ещё в щи томат купила. Во дворе с девчонками постояли, покурили…

— Ты куришь? — Оксана не выражала тоном ни интереса, ни осуждения.

— Если только за компанию, — уклончиво ответила Алина.

— Ладно, не моё дело. Я и сама курю, — успокоила её Оксана. — Вы, пока во дворе стояли, ничего подозрительного не заметили? Например, посторонние люди во дворе не появлялись? Машины, которых раньше не было, с улицы не заезжали? Вот такого рода факты меня интересуют…

— Нет, мы не заметили никого.

Алина отвечала на подобный вопрос не впервые, и потому всё многократно обдумала.

— Мы бы и подольше простояли, но на улице хрень какая-то была. Туман, грязь, выхлопами воняет. По-моему, во дворе вообще никто не появлялся. А машины… Машины как бы все наши, новых не заметила. После того, как всё случилось, торгашей с рынка затаскали; думали, что они. Но потом и это сорвалось…

— Ты точно вернулась в четыре? Или уже с минутами?

Оксане уже надоело различать слова в лязгающем грохоте, но ехать и молчать было глупо.

— Ну, может, десять минут пятого. Я тогда на часы не смотрела. Поднимаюсь по лестнице и представляю уже, как бабуля выделываться начнёт. Если бы знать!..

Алина вытянула на середину вагона тонкие смуглые ноги в тяжеленной обуви. Интересно, чьи это босоножки — её или мамины? Да и платье, вроде, не по нынешней моде. Живёт девочка-подросток без женской заботы, без присмотра, и всякое может с ней случиться.

Оксана вспомнила, как в восемнадцать лет сама осталась круглой сиротой. Да ещё и беременная, да ещё с тремя младшими на руках!.. Алине всё же лучше, у неё есть отец и дед. Есть надёжный друг Руслан Величко, который и сейчас, прислушиваясь к разговору, переживает за неё.

— Если бы знать! — повторила Алина, смаргивая слёзы с ресниц. Вытерла глаза платком Руслана, и на запястье звякнул простенький цепочечный браслет. — Я так думала… А её уже не было!..

— Приехали! — объявил Руслан, когда вагон остановился у очередной станции, и мигнули плафоны под потолком. — Здесь выходят все. Дальше идёт размыв на линии, но нам это по барабану.

Они медленно шли к эскалатору, ожидая, когда плотная толпа рассосётся, и можно будет без проблем подняться наверх.