Закаленные бурей 6

– В банк бы их положить, но опасно. Ничего, будем таскать, не так уж и много пачек.

Парни разлеглись в своих номерах гостиницы, а я отправился побродить по городу. Увидев лётное поле, подошёл к группе лиц, стоящих на краю поля. Люди в кожаных куртках о чем-то спорили с молодым парнем, у которого на военном кителе был приколот Железный крест I степени.

– О чем спорите, герры авиаторы?

– Администрация поля повысила взносы за аренду ангаров и мастерской, Нам, энтузиастам авиадела, это накладно. А господин инспектор не хочет понять нас.

– Герр…

– Генрих Мюллер, инспектор при государственной Инспекции по аэронавигации.

– Генрих Мюллер? А крест за что получили? Просто вы очень молоды, герр Мюллер.

– Мне уже 19 лет, а в прошлом году я самостоятельно совершил налёт на Париж, за что был награждён. Я уволен в запас в звании вице-фельдфебеля. Господа авиаторы не хотят платить. Я их понимаю, но есть правила.

Узнав сумму, я ухмыльнулся германской прижимистости, русские такие деньги «на чай» дают, а тут 10 человек за месяц раскидать между собой не могут.

– Герр Мюллер, если вы не возражаете, я заплачу взносы до конца года. Я сам являюсь поклонником авиации, так что понимаю энтузиастов.

– Не возражаю. Давайте деньги, я выпишу квитанцию.

Так я познакомился с будущим шефом гестапо Генрихом Мюллером и ещё десятком местных авиаторов, обозначив себя военным Алексом фон Брауном. Меня пригласили вечером в пивбар отметить знакомство, а заодно поприсутствовать на заседании местной партии. Идти туда я не собирался, но народ добился моего обещания. 12 сентября 1919 года придя по названному адресу, я оказался в обычной пивной с названием «Штернекерброй». Меня встретил мужичок с лётного поля, представившийся слесарем местного железнодорожного депо Антоном Дрекслером. В голове засветилась какая-то догадка, но ещё не оформившаяся в ответ. Оказалось, что я попал на партийное заседание. Дрекслер постучал кружкой по столу, попросив минутку внимания.

– Сегодня у нас присутствует настоящий энтузиаст авиации и лучший немец, какого я когда-нибудь встречал, Алекс фон Браун. Алекс, такое дело надо бы обмыть!

Я посмотрел на хитрована Дрекслера и проговорил официанткам: «Всем пива за мой счёт», – положив на стол пять сотен немецких марок. Мы выпили за великие дела, заедая сказанное жареными колбасками с кетчупом и хлебом. Похоже, что Антоша увидел во мне дойную корову, легко расстающуюся с деньгами, так что стал убеждать меня вступить в его партию.

– Алекс, в начале 1919 года я со своими соратниками основал Немецкую рабочую партию. Сейчас нас уже 40 человек. Наша партия имеет серьёзные корни, и её идейный наставник – доктор Пауль Тафель, директор компании «MAN» и лидер Пангерманского союза. Посмотри на этого человека – это Рудольф Юнг. Ты знаешь, кто это такой?

– Знаю. Этот человек является одним из идеологов национал-социализма. Рудольф, ты уже написал свою книгу или ещё готовишь её?

– Алекс, ты знаешь о книге? В конце года я выпущу в свет главный труд моей жизни книгу «Национал-социализм: его истоки, его история и его цели».

Насколько я знал, эта книга для национал-социализма станет в какой-то степени тем же, чем «Капитал» стал для марксизма. Дрекслер воскликнул: «Так вы знаете друг о друге? Это же замечательно! Алекс, надеюсь, что ты откроешь пятый десяток членов нашей партии? Прошу не отказываться!»

– Я серьёзно подумаю об этом, Антон

За это мы выпили ещё по кружке пива, а затем за меня вновь взялся Дрекслер.

– Позволь тебе представить основателей нашей партии. Вот сидит журналист и поэт Дитрих Эккарт, спортивный журналист Карл Харрер, а это наш финансовый гений, Готфрид Федер. Готфрид – главный идеолог экономической составляющей национал-социализма.

Я пожал руку человеку, который станет наставником Гитлера в области финансов и экономики, и вдохновителем борьбы против еврейского капитала. Затем быстро промелькнули мысли о предложении. Я посчитал, что на заре становления национал-социализма будет полезно вступить в самую ненавистную миллионам людей партию. Тот же Рудольф Гесс засылал своих шпионов в ряды баварской советской республики, которые саботировали работу, выводили из строя военную технику немецкой красной армии, убивали коммунистов. Так и я, став у истоков партии, смогу ввести на хорошие должности своих людей, которые скажут своё слово в нужный момент.

– Хорошо, давайте я стану членом вашей партии.

Мне выписали удостоверение члена рабочей партии Германии под номером 41. Затем под пиво начались дебаты, как обустроить Германию, нужно ли отделяться Баварии или лучше остаться в составе Германского рейха.

Пока народ орал, заливаясь алкоголем и объедаясь сосисками, в пивную зашёл невзрачный мужичок. Ему махнули рукой, и он присел на краю сдвинутых столов. Официантка поднесла ему кружку с пивом и тарелку с дешёвыми сосисками. Правда, по качеству они были намного натуральнее элитных колбас 21 века. Затем поднялся Федер и стал говорить о засилье еврейского финансового капитала, который душит экономики всех стран. Гитлер слушал его, не прерываясь.