Закаленные страстью (ЛП)

— На самом деле все просто. Сначала вы даете простаку шанс. Пусть он выиграет одну или две партии. — Сунув монетку под бокал, он начал двигать их, сначала медленно, затем постепенно ускоряясь. — Как только он расслабится, ты начинаешь играть немного быстрее…

— Есть ли в этом всем смысл?

— Внимательнее, ваша светлость, я пытаюсь объяснить правила игры. — Гаррет остановился. — Монета здесь, разумеется. — Они оба видели ее сквозь хрусталь. — Это называется «отвести глаза». Я хочу, чтобы вы следили за чашками. Не за моими руками. Где теперь монета?

Она пропала. Герцог присмотрелся. Все бокалы были пусты. Гаррет с улыбкой поднял руки.

— Монета — это ерунда, — пожал он плечами. — Зато я украл ваш ключ. Тот, которым вы заводили устройство. Я вынул его у вас из кармана, пока мы шли сквозь толпу. Теперь он у одного из моих друзей.

— Вор — Мастер Ночных ястребов? — фыркнул герцог. — Неважно. Оставьте его себе. У Хага есть дубликат.

Значит, всего ключей два.

— Да, но теперь, когда вы передали устройство принцу-консорту, кому будет принадлежать ключ Хага? Вам? Или принцу?

На этот раз герцог посмотрел Гаррету в глаза. Больше он не фыркал.

— Мелкий ублюдок, думаешь шантажом вынудить меня отдать тебе Октавию? Принц-консорт мой. Если ему нужны мои разработки, он будет у меня в ногах валяться, коли я того пожелаю. Принц у меня в кармане, дурак. Велю ему прыгать — запрыгает как миленький. Я владею им. Всеми ими — они просто еще этого не знают.

— Тогда вы влиятельный человек, — пробормотал Гаррет. Желудок сжался от волнения. Настала пора, условно говоря, задвигать руками побыстрее. — Даже не подозревал, что вы такой амбициозный.

— Десять лет назад этот ублюдок отправил меня в изгнание, — ответил герцог. — Меня! После стольких лет дружбы, после всего, что я для него сделал, он повернулся ко мне спиной ради одобрения толпы.

Время отвлечь герцога от этой темы, убедиться, что он не распознал игру.

— Похоже, лучше не переходить вам дорогу.

— Чтобы ты знал, с чем имеешь дело. — Монкриф стряхнул пылинку с сюртука. — Предупрежу один только раз: Октавия моя. Я заставлю ее страдать за все неприятности, которые она мне причинила. Думаешь, я не знаю ее слабости? Я закрою ее, посажу в спальне, в одиночестве, пока не захочу выставить ее напоказ перед равными мне. Она будет выполнять свои обязанности трэли, давая мне право на плоть и кровь, и я буду напоминать ей твое имя каждый раз, как приду к ней в постель. Иногда я мог бы даже водить ее мимо гильдии, просто чтобы дать ей понять, насколько она близка к свободе — и что лишь стена разделяет вас…

— А я-то думал, вы хотели меня убить.

— Смерть конечна, Рид. Нет, я хочу, чтобы у нее была надежда. Когда Октавия будет близка к тому, чтобы сломаться, я выведу ее и напомню, что ты все еще там. Жив. Свободен. Я заставлю ее тебя ненавидеть.

— Вы действительно злой человек, — ответил Гаррет, впервые увидев настоящего монстра под полированным фасадом. Хаг тоже был чудовищем, но Гаррет впервые засомневался, кто хуже. — Мне почти жаль принца-консорта. Тех, кто в Совете. Потому что они следующие, не так ли? За то, что они пренебрегли тобой.

— Скажем так, у меня есть планы на Совет. — Монкриф выпрямился. — Советую немедленно покинуть дом и вернуться в гильдию. Я обещал Октавии, что не трону тебя, если не станешь совать нос в мои дела, но я не настолько благороден, чтобы давать второй шанс. У тебя пять минут, чтобы убраться.

— А если не уйду?

— Тогда я тебя вышвырну.

— Ясно. — Гаррет выпрямился. — Вы опасный враг, ваша светлость. Слишком могущественный, чтобы простой ястреб мог надеяться вас победить. Я не могу вызвать вас на дуэль, не могу убить, и не сомневаюсь, что если бы я решил пойти к принцу-консорту и рассказать, что вы надеетесь им манипулировать, то вряд ли пережил бы встречу.

— Именно. Твое слово против моего. — Герцог огляделся. — И мне нравится проводить такие людные собрания. Никто не может подойти достаточно близко, чтобы подслушать. — Он сверкнул улыбкой. — Теперь убирайся с глаз долой, пока я добрый. Я с тобой покончил.

Теперь пора раскрыть карты. «Где пенни, ваша светлость?» Гаррет улыбнулся и полез в свое пальто.

— А вот я с вами нет. Видите это? — Он поднял маленький медный круг с заводным механизмом. — Оно называется записывающим устройством. — Гаррет прокрутил обратно на начало и вставил маленький граммофон в паз в верхней части. Раздался неприятный скрежет.

Тишину нарушили слова герцога.

— …принц-консорт. Если ему нужны мои разработки, он будет у меня в ногах валяться, коли я того пожелаю…

Гаррет остановил запись.

— Мне кажется, я знаю нескольких людей, которым может быть очень интересно услышать ваши слова.

Герцог так стиснул зубы, что желваки побелели; глаза залила чернота, ноздри раздулись.

— Думаешь победить меня детскими уловками?

Один взмах трости, и устройство полетело на пол. Герцог наступил на него, раздавил каблуком, затем упер кончик трости в грудь Гаррета, вынуждая отступить. Монкриф оскалил зубы в ухмылке.