Закалка клинка

– Шестьсот ярдов, вздохнул тот, – может быть, чуть ближе. Вне досягаемости наших орудий, если я угадал ваши мысли.

– Понятно, – кивнул Бардас. – Жаль. В любом случае мы можем пожелать друг другу доброго утра, – обронил он, подзывая к себе начальника караула. – Соберите новый требушет, побыстрее, если можно. И пошлите кого за булыжником фунтов двадцать пять весом и большой ивовой корзиной с пристегивающейся крышкой.

Лордан не собирался ставить научные эксперименты, выбирая какую-то конкретную цель, – по счастью, лагерь представлял собой достаточно обширную мишень. Камень вылетел из корзины, требовавшейся лишь для того, чтобы снаряд не выпал из ложки, и, поднявшись на невероятную высоту, врезался в пустую повозку на западной стороне лагеря.

Произведенный эффект оказался вполне удовлетворительным. Из ближайших шатров выбежали люди и засуетились вокруг разбитой повозки. К сожалению, со стены нельзя было увидеть выражение их лиц, но то, как они застыли, прежде чем разбежаться в разные стороны, красноречиво говорило само за себя. Они-то были уверены, что находятся в полной безопасности, а оказалось, что самоуверенный расчет кочевников не оправдался. Прошло довольно много времени, прежде чем варвары осознали, что камень был довольно маленьким и других вслед за ним не последовало. В конце концов вокруг повозки вновь собралась толпа.

«Теперь, надо полагать, они разбудят вождя, – с удовлетворением отметил Лордан. – Возможно, нам повезет выяснить, в каком шатре он живет. Не понимаю, почему этот наглец должен наслаждаться утренним сном, когда я по его милости уже давно на ногах».

– Темрай, – сквозь сон услыхал вождь, – они начали стрельбу.

Варвар тут же проснулся, приподнял голову и открыл глаза. Похоже, это уже был не сон. У входа в шатер стоял незнакомый юноша.

– Что значит начали стрельбу? – непонимающе спросил он, и кто позволил мне уснуть? Нужно сделать столько…

– Они начали метать камни в лагерь, – перепугано оборвал его юноша. – С той башни, что над воротами за мостом, я видел своими собственными глазами.

В следующую секунду Темрай вскочил с циновки.

– Это невозможно, – воскликнул он. – Мы вне досягаемости, у них нет таких мощных орудий, я могу поклясться.

Юноша повернулся, указывая дорогу. К тому времени, когда они пришли на место происшествия, лагерь напоминал растревоженный муравейник. С появлением Темрая, однако, суета прекратилась и наступила зловещая тишина.

«О боги, они винят меня, – осознал он, ускоряя шаг. Но это невозможно. Никакое орудие не способно бросить двухсотпудовое ядро на расстояние в шестьсот ярдов. Это мог бы быть требушет, но ни один материал не выдержит такой противовес, не говоря уже о невероятной нагрузке на рамы. Кроме того, он должен быть размером с гору, а где вы найдете деревья такой высоты?»

– Сюда! – повторил юноша.

Темрай присмотрелся. Из земли, рядом с останками повозки, торчал небольшой валун. Некоторое время вождь неподвижно изучал его, недоумевая, что между ними может быть общего. Затем его осенило, что произошло на самом деле.

– Это все? – с явным облегчением спросил он, встретив в ответ изумленные взгляды. – Да вы только взгляните на него, это же булыжник по сравнению с настоящим метательным ядром. Худшее, что они могут сделать с такими снарядами, это перестрелять нас по одному, а учитывая, что на заряд одной машины требуется минут двадцать, уйдет вечность, прежде чем они смогут нанести нам значительный ущерб.

Сотни глаз продолжали смотреть на вождя. Никто не проронил ни звука, однако в воздухе явственно слышалось: «Да, конечно, но что, если следующий камень попадет в меня?»

Темрай подошел ближе, поднял булыжник и снова опустил. Его мысли постоянно возвращались к небрежно брошенному «значительный ущерб», что на военном языке означало тысячи убитых, а не десятки или сотни. А ведь еще совсем недавно, когда при переходе реки течением смыло больную старуху, клан счел это национальной катастрофой.

– Ну хорошо, – сказал он, – давайте к делу.

Ответный удар прилетел в виде стрелы, которая, взмыв над стеной и распугав несколько стоящих там караульных, по самое оперение зарылась в кучу конского навоза. Ее выпустил лучник, проскакав зигзагом под грозно торчащими ложками катапульт, наведенных на дамбу, и развернувшись, умчался в направлении лагеря. Никто не стрелял в него, не выкрикивал ругательств – башни города оставались бесстрастны и равнодушны к происходящему, как равнодушны деревья в лесу к прыжкам беспокойных белок.

– Что это было? – спросил кто-то, нарушив тишину.

– Бравада, – отозвался кто-то, брезгливо доставая вымазанную в навозе стрелу и протягивая ее чиновнику из городского архива.

– Отнесите ее в музей, – с отвращением произнес он. Глядишь, станет исторической ценностью, если отмыть ее от конского дерьма.

– Первый раунд за нами, – кивнул Лордан. – Теперь, когда мы привлекли их внимание, предлагаю попробовать поговорить с ними.