Закалка клинка

Каждый следующий заголовок был выполнен красным, рядом стоял номер страницы и ссылки, в отдельных местах предыдущий хозяин вписал удачные образцы собственного сочинения. За скромную сумму, равную полутора золотым квотерам, счастливый обладатель этого титанического труда получал возможность никогда более не утруждать себя составлением писем, в какой бы сложной жизненной ситуации он ни оказался. Эйтли не смогла противостоять искушению и, отчаянно торгуясь, приобрела книгу за квотер, отчего продавец принялся причитать, что эта сделка доведет его до разорения.

Расплатившись, девушка уселась на каменную скамью под навесом и только собралась посмотреть, что данное руководство предлагает в качестве письма от богатого дядюшки к незамужней племяннице, вежливо отказывающего в приданом , как на страницу упала тень. Эйтли подняла глаза.

– Добрый день, – приветливо произнес смутный в свете яркого солнца силуэт. – Прошу прощения, вы помощница мастера Лордана, я не ошибаюсь?

Голос принадлежал женщине, иностранке, судя по акценту. Эйтли моргнула и прищурилась.

– Кажется, я вас знаю, вы на… – вовремя спохватившись, она проглотила окончание слова «натурал», – вы сестра купца-островитянина, мы познакомились в таверне в день, когда Бардас выиграл у Олвиса. Вас зовут Ветриз?

– Совершенно верно, – кивнула островитянка и при села на лавку рядом с Эйтли. – Удивительно, что вы меня помните.

– Необходимое качество для людей моей профессии, – ответила девушка, немного отодвигаясь.

При обычных обстоятельствах она бы забыла о проклятой девчонке на следующий же день, но недавний разговор Лордана с Патриархом Алексием, закончившийся для первого роковым образом, освежил в памяти образ островитянки. Эйтли охватило чувство инстинктивного отвращения, смешанного с непреодолимым любопытством. В отличие от Бардаса она-то не сомневалась в существовании магических сил, а эта особа, по словам Патриарха, являлась самой могущественной ведьмой в мире.

– Я пришла сюда за чернильницей, – с легким смущением сказала Ветриз, – но здесь такой выбор, что я не могу решить, с чего начать.

– Если вы воспользуетесь простым советом никогда не платить начальную цену, то не ошибетесь, – вежливо улыбнулась собеседница, лишь потом вспомнив, что иностранка – сестра купца, а потому наверняка знает премудрости этой профессии и не нуждается в советах помощника адвоката. – Вы к нам надолго?

– Не уверена, – ответила девушка. – Мы привезли партию консервированных фруктов, которые мгновенно раскупили по совершенно фантастическим ценам. Из-за осады, конечно. Если бы это стало известно раньше, мы бы снарядили два корабля. В любом случае сейчас мой братец занят тем, что бродит по городу, размышляя, что везти обратно. Весь вчерашний день и большую часть сегодняшнего мы закупали веревку.

– Веревку?

– Да, – повторила она, – веревку. Это ужасно скучно, одна катушка совершенно не отличается от другой. Вен сказал что своим унылым видом я мешаю ему добиться наиболее выгодной цены, и отправил меня в гостиницу. Поэтому я решила пойти купить чернильницу.

– Понимаю, – ответила Эйтли, – что ж, в таком случае не буду вас задерживать.

«Пусть ты самая великая ведьма на свете, но ты мне надоела. Убирайся, ведьма».

– На лотке у фонтана товар попроще и подешевле, а под бело-лиловым тентом можете найти удивительные резные вещички из слоновой кости.

– Вы, похоже, знаете все о писчих принадлежностях, – обернувшись, с улыбкой сказала Ветриз. – Не откажитесь помочь мне, иначе, боюсь, под видом произведения искусства мне всучат какой-нибудь хлам.

Если бы не мучительное сознание того, что ей совершенно нечем заняться, Эйтли бы извинилась и ушла, сославшись на головную боль (что было бы правдой, поскольку у нее действительно начиналась мигрень). Вместо этого девушка пробормотала, что ей доставит удовольствие помочь чужестранке, и направилась к дешевому лотку. Некоторое время спустя это занятие увлекло ее. Поинтересовавшись, сколько Ветриз намерена потратить, Эйтли услышала в ответ такую сумму, что, не говоря ни слова, перешла к лавке под бело-лиловым тентом; вскоре волнующее очарование покупок за чужие деньги захватило ее целиком, и неприязнь к островитянке отошла на второй план. В сущности, Ветриз с таким вниманием и неподдельным интересом прислушивалась к ее советам, что постепенно отношение Эйтли к девушке стало меняться. Тому способствовало и то, что, приобретя за баснословную сумму восхитительную золотую чернильницу, инкрустированную жемчугом, островитянка выразила желание купить своей спутнице маленький подарок, чтобы как-то отблагодарить за помощь. Маленьким подарком в понимании Ветриз оказался перочинный ножик с тонким стальным лезвием и рукояткой из моржовой кости; на деньги, которые девушка отдала за эту безделицу, небогатая семья могла бы безбедно существовать целый месяц.

– Спасибо, это так мило.