Закаспий

- А здесь как же? У меня мать здесь... меллек есть небольшой. - Бяшим засомневался, и Мамедяр пришел ему на помощь.

- Дорогой Овезберды, не трогай его. Бяшима мы сделаем председателем Совета в ауле Теке-хана. Лучше его мы человека не найдем. |

- Хай, Мамедяр, разве я смогу?! - испугался Бяшим.

- Ты что, считаешь себя глупее нукера Поллада?! - со злостью выговорил Мамедяр. - Поллад целый год держал в руках временный аульский комитет. Теперь временным комитетам даем по шапке, а на их место ставим свои постоянные.

- Мамедяр, но согласится ли Теке-хан?! - засомневался Бяшим.

- Мы не будем спрашивать его согласия. Мы сами знаем, кто где должен работать. Но если хочешь знать всю правду, то скажу так: Теке-хан ни ночью, ни днем не спит - мечтает стать председателем областного мусульманского комитета. Я специально сюда приехал. В первую очередь набрать джигитов в Красную гвардию, а во вторую - от имени Совнаркома поговорить с Теке-ханом.

- Дорогой Овезберды, - обратился к Кулиеву молчавший доселе Али Дженг. - А нельзя ли хотя бы одному персу записаться в Красную гвардию?

- А ты кто?

- Вот Бяшим-пальван знает меня. Я раньше в тюрьме сидел, на кяризе у Теке-хана ишачил, потом сбежал. Воровством занимался, но, клянусь тебе, за свою жизнь ни одного бедняка не обидел. Если возьмешь в свою гвардию, я тебе покажу, на что способны настоящие персы. Мы тоже признаем Советскую власть...

Стоявшие на крыльце бедняки расступились, по ступенькам поднялся бывший прапорщик Мансур, до вчерашнего дня он заседал в этом доме.

- Вот, возьмите, - сказал он и подал Мамедяру связку ключей. - Берите мою власть на здоровье. Но только все равно ко мне придете, просить будете, чтобы вернулся. Никто из вас писать по-русски не умеет.

- Ничего, научимся. - Мамедяр снял с двери замок и повел всех за собой в помещение.

Овезберды Кулиев сел за стол и стал составлять список желающих вступить в Красную гвардию. Али Дженг устроился рядом с ним, и сразу же нашел общий язык со своим новым знакомым. Мамедяр степенно беседовал с людьми в соседней комнате. Не умея ни писать, ни читать, он с первой же минуты своего председательства понял - без помощника ему не обойтись. Подумав, крикнул не успевшему еще уйти Мансуру:

- Послушай, временный, помоги написать справку этому человеку. Он хочет, чтобы заводчик Пейрос выдал три пуда жмыха.

- Ладно, встань, я сяду. Не писать же мне стоя! Мамедяр отошел к окну, огорченно сказал, посмотрев на Бяшима:

- Этого Мансура я возьму к себе, будет учить меня грамоте.

По подтаявшему снежку Овезберды Кулиев, Мамедяр, Бяшим-пальван, Али Дженг и еще человек шесть всадников, записавшихся в красногвардейский отряд, отправились к Теке-хану на переговоры.

Бяшим-пальван, слишком долго не видевший мать, сразу же как только въехали в аул, направил коня к своей кибитке. Остальные остановились у ворот обширного, огороженного дувалом, ханского двора. Теке-хан оказался дома - сам встретил гостей. Насупился, увидев своего врага Мамедяра, но, вероятно, помня, что власть теперь на стороне этих бедняков, вежливо поздоровался и пригласил во двор. Гости слезли с коней, привязали их к пустым арбам и деревьям, разулись у порога и вошли в большую гостиную. Слуги, среди которых был и нукер Поллад, тотчас расстелили посреди комнаты на ковре сачак и вскоре принесли большие фарфоровые чайники.

Поллад, прислуживая, чернел от негодования. Узнал он в гостях всех своих старых врагов - и Мамедяра, и Бяшима, и Али Дженга. Будь его воля, Поллад сейчас бы вцепился любому из них в горло, но что поделаешь - времена изменились. Али Дженг тоже хорошо помнил этого ханского палача и следил за ним ненавистным взглядом.

- Эй, нукер! - окликнул Али Дженг. - Говорят, ты по ошибке вместо меня поймал другого Дженга и отправил в тюрьму. Так это, или врут люди?

Поллад злорадно ухмыльнулся:

- Ничего, придет время - исправим ошибку!

- Заткни пасть, скотина! - Теке-хан толкнул ногой в спину Поллада. - И убирайся отсюда, чтобы глаза мои тебя не видели. Извините за несдержанность друзья, - тут же вымолвил Теке-хан. - Конечно, жизнь пошла в другую сторону, но я, как и раньше, не разрешаю разговаривать моим слугам при мне. - Он засопел, сунул подушку под локоть и сам начал наливать чай в пиалы.

- Хорошо ли чувствует себя Совнарком? - спросил он, глядя на Овезберды Кулиева, зная, что из всех присутствующих - он самый главный и ему доверено вести переговоры.

- Слава аллаху, яшули, в Совнаркоме все здоровы.

- Овезберды подул на горячую пиалу. - Хан-ага, вам известно, что Колесов прислал приказ об отмене всех старых чинов и званий? Теперь нет ни ефрейторов, ни генералов. Ордена тоже не имеют цену.

- Да, дорогой гость, об этом мы слышали краем уха, - небрежно отозвался Теке-хан. - Я давно уже снял свои полковничьи погоны и ордена, которые дал мне царь, спрятал их в сундук. Жизнь долга, а времена переменчивы - может, еще пригодятся.

- Хан-ага, не обижайтесь, но больше я не могу называть вас полковником. Пока вы для меня просто хан, но и этого звания вы скоро лишитесь. Раз генералов нет, значит, и ханов не будет.