Закат Америки. Уже скоро

На экономическом «фронте» несовпадающие региональные интересы вполне могут обрести новые формы. Для большинства регионов США коммерция, несмотря на ужесточение пограничного режима после террористических актов в сентябре 2001 года, означает, как правило, выход за пределы национальных границ. Мексиканские рабочие стремятся в Соединенные Штаты, а американские компании все больше осваиваются в Мексике. По мере роста испано-язычной общины на Юго-Западе ее культурные и экономические связи с Мексикой становятся все прочнее. Эль Пасо и Сьюдад Хуарес, равно как Сан-Диего и Тихуана, вопреки разделяющим их национальным границам, ныне представляют собой крупные городские зоны. Нью-Мексико осуществляет совместные строительные проекты с мексиканским «соседом» – штатом Чихуахуа. В марте 2002 года Соединенные Штаты и Мексика согласились внедрить новую систему пограничного контроля, предназначенную для облегчения пересечения границы без ущерба для безопасности США(64). Согласно Аделе де ла Торре, директору Отдела американо-мексиканских исследований и исследовательского центра университета Аризоны в Таксоне: «Люди, проживающие у границы, ее не замечают. Мы делим свои жизни с теми, кто живет в Мексике»(65).

Северная граница США переживает аналогичную трансформацию. Первый экономический саммит «Нью-Йорк—Онтарио» прошел в июне 2001 года под председательством мэра Нью-Йорка Джорджа Патаки и премьера провинции Онтарио Майкла Харриса.

Как выразился один комментатор: «В программе встречи присутствовала мысль, которую уже давно высказывают те, кто живет по обеим берегам Ниагары и реки Святого Лаврентия, – судьба региона зависит от тесных экономических связей, по каковой причине национальная граница между США и Канадой представляется ненужной»(66). После террористических атак в сентябре 2001 года возникло предложение создать на территории Канады и США «общий периметр безопасности» для совместного контроля за туристами и иммигрантами(67). В декабре два государства подписали пакт об усилении сотрудничества в обеспечении внутренней безопасности и охране границ. Портленд, Сиэтл и Ванкувер могут похвалиться прочными экономическими и культурными связями. Роберт Каплан предположил, что растущая лояльность жителей этого региона к своей территории – области Каскадных гор (Каскадии) – может со временем пересилить лояльность по отношению к государствам и нациям68. Бизнес-стратег Кеничи Омэ соглашается с Капланом: представляет ли по-прежнему национальное государство «уникальную общность экономических интересов», спрашивает он, и формирует ли «смысловые потоки экономической активности»?(69)

В дни расцвета национального государства культурные, экономические и политические границы совпадали. С наступлением цифровой эры общественная идентичность и коммерческие потоки оказались в эпицентре перемен, однако политические границы остались неизменными. Эта ситуация в лучшем случае может привести к умалению значимости национального государства. Более вероятно, что продолжающиеся экономические, политические и социальные изменения поставят вопрос о правомерности существования национального государства (по крайней мере, в его нынешнем виде) как доминирующей политической единицы.

Артур Шлезингер-младший в книге «Разъединение Америки» писал, что Соединенные Штаты представляют собой «эксперимент, осуществлявшийся сравнительно успешно, эксперимент по созданию общей идентичности у людей разных рас, религий, языков и культур. Этот эксперимент может быть продолжен, только если Америка сохранит веру в цель. Если республика откажется от цели, от вашингтоновского принципа „единого народа“, – что ждет нас в будущем? Дезинтеграция национального общества, расовая изоляция, балканизация, трайбализация?»(70) Пожалуй, рассуждения о том, что могущественное мультиэтническое демократическое государство способно прийти к столь безрадостному концу, кажутся несколько преувеличенными, однако Америке достаточно посмотреть на север, чтобы обнаружить богатую мультиэтническую демократическую страну, стоящую перед угрозой распада. На последнем референдуме 1995 года франкоговорящий Квебек оказался буквально на волосок от отделения от Канады: за выход из состава Канады проголосовало 49,4% жителей Квебека.