Закат Человечества

Крепкий и коренастый парень, в комбинезоне химической защиты, нелепо размахивал руками пытаясь удержать равновесие на сползающем склоне. Его ноги, до середины голени ушедшие в землю, были намертво скованы ужасной ловушкой. В конце концов он свалился на бок, слава богу не в сторону ядовитой реки и молчаливо задёргался на фоне оглушительных воплей своего товарища.

Положение второго было куда более незавидней.

При оползне он сразу упал, а склон всё полз и полз целыми пластами, и топтун оказался как раз между ними. Его присыпало, причём присыпало крепко. На поверхности осталась часть грудной клетки, рука и глухо вопящая из-под замкнутой химической маски голова.

Дед сразу сориентировался, сквозь завывания паникёра рыкнул Волку. — Потянем! — И отстегнул от пояса трос.

Ещё ни разу старатели не использовали его чтобы вытягивать кого-то из передряги. Но парамагнитный крепёж допускал подобный функционал, а сам трос был достаточно крепок чтобы удерживать на весу нескольких мужчин.

В отличии от самого Деда, ИскИн продолжал сохранять свежие данные и соответственно “помнил” позывные топтунов, а значит мог подсказать:

— Скрепка! Соберись боец и зацепи своего вопящего товарища-придурка за трос!

Пока Волк перебегал по вершине в его направлении, Дед благополучно размотал и швырнул единственный шанс на спасение топтунам. К слову, в отличии от вопящего недоумка, у второго даже пульс особо не вырос. Старатель видел по показаниям в интерфейсе, огромную разницу между выдержкой этих двух парней.

Но то, что произошло дальше, стало испытанием для всех окружённых ядовитыми потоками людей.

Устоявший на ногах Скрепка сумел ухватиться за трос, а Дед с подбежавшим к нему Волком его натянули, вызволяя ноги топтуна из плена под шипение и бурление жижи у него за спиной. Скатившиеся в поток камни и целый пласт склона медленно пожирались его ненасытным нутром. Оползень замедлился, но всё ещё двигался, постепенно утопая в грязи.

Второго топтуна к этому моменту уже не было слышно, наружу торчала одна рука. За неё то и ухватился ошалевший от происходящего, но не потерявший голову Скрепка.

— Тянем!

В какой-то момент обоим старателям показалось, что это не они вытянут парочку топтунов, а те утянут их вместе с собой в ядовитый поток. Две силы замерли борясь друг с другом, а затем из-под песчаной грязи и камней показался округлый шлем почти попрощавшегося с жизнью напарника Скрепки, который немедленно вновь заорал.

Упираясь в землю ногами и тягая к себе трос, Дед пропыхтел:

— Сука, может ну его на хер этого дебила орущего. Хай тонет?

У “дебила” с гарнитурой рации, вставленной в ушную раковину всё было в порядке и слова Деда подействовали на него отрезвляющим, ледяным душем. А Скрепка, дождавшись, когда паникующий топтун вцепится в него обеими руками, пристегнул парамагнитный крепёж к своему поясу и дотянулся до проплывающей мимо него по склону станции химического анализа.

Так их и вытянули. Грязных, облепленных фонящей глиной, но живых и даже не поцарапанных. Их костюмы, выданные научным отделом, стремительно теряли целостность, но дарили достаточно времени чтобы свалить подальше прежде, чем их структура расползётся под действием едких химикатов.

Естественно, ни о каком продолжении работы не могло быть и речи. Произойди всё в ином месте, на шум уже бы пожаловали разномастные твари, неся на своём хвосте ужасный конец всему отряду.

Чувствуя, как пот катиться по его лицу Дед сворачивал трос. Нависая над двумя задыхающимися от перенесённого стресса и физических усилий топтунами, он думал о том, что всем им сказочно повезло. Утащи оползень обоих людей в поток, никакие костюмы бы их не уберегли от тех кислотных реакций, что продолжали бурлить в его глубине.

— Хрен ли развалились? Ждёте пока эта жижа вас переварит к хренам? Вставайте давайте балбесы, не успеете добраться до общины, сдохнете!

Дальнейшие действия отряда можно было характеризовать одним единственным словом — марафон, причём марафон в полной экипировке. Аппаратуру не бросили, упаковали и побежали. Топая по каменистой гряде вслед за горемыками, старатель видел, как на камнях тут и там остаются следы краски и резины. Это подошвы их ботинок, первыми начали сдавать под ударом химических реакций.

К удивлению обоих старателей ребята не просто добежали до края контролируемой патрулями зоны, но и выдохлись заметно меньше самого Деда. Вспотевшие и хрипящие пересохшими глотками они первым делом повалились в грязный снег буквально вывалявшись в нём и смыв с себя большую часть химикатов.

Как только грязь исчезла, стало видно, как сильно облезли их костюмы. Дед тоже шмякнулся на колени и содрав с себя шлем втягивал в лёгкие вредный, отравленный воздух. В Приморьеве стояла безветренная погода и, если бы не это, да ещё и показания детекторов, он бы в жизни не решился её снять в непосредственной близости от ямы.

Ветер разносил ядовитые испарения по округе и даже патрульные не решались снимать маски во время дежурства. Но сейчас, в краткий промежуток затишья, Дед решил, что так будет лучше.