Закат Российской Империи

В бою солдат имперский солдат должен вести себя сдержанно. Молчать и работать через интерфейс. Но они не молчали. Мат, стоны, неразборчивые крики… Кардинал отключил голосовую связь в подразделении и отдал приказ через интерфейс:

— Пехоте найти укрытия и рассредоточиться. Гранатомётчикам маркирую цель.

РКП Москит успел повернуть орудие и открыть стрельбу, но толку от этого было мало. Танкисты выстрелили три раза подряд. Первый выстрел разрядил щит. Второй оторвал одну из лап и отбросил РКП грудой металла к зданию напротив. Третий разорвал технику в клочья, заставив сдетонировать боезапас и осыпав осколками всю улицу.

И всё это примерно за семь секунд.

Тьма в переулке набухла голубым светом заработавшей гравитационной подушки, и ужасная махина полезла на улицу. Кто-то по неопытности открыл стрельбу из автоматов, но быстро затих демаскированный, а затем раздавленный ответным огнём тяжёлого пулемёта.

На глазах Кардинала длинная, тяжёлая пушка повернулась прямо к насыпи и исторгла последний выстрел — четвёртый, прежде чем уйти на полную перезарядку.

Капитан пришёл себя заваленный бетонной пылью и камнями в какой-то трещине. Кто-то разгрёб камни и грубо хватая, вытащил его наружу:

— Живой? — Боец с нашивками сержанта встряхнул офицера. — Капитан, ты выпал из мониторинга, ранен?

Насыпь перестала существовать. Танк разнёс завал в клочья и теперь дорога была открыта. Сама махина — всё ещё была здесь, Кардинал видел её угрожающие очертания в каких-то двух десятках метров.

Сфокусировав взгляд на лице сержанта, поставившего его на ноги, он прохрипел:

— Доклад.

Интерфейс сбоил и не работал, связь через биотический блок, имплантированный в мозг, была невозможна. Сержант всё прекрасно понял, придержал за руку помогая выбраться и сказал:

— Ребята из третьего отделения выстрелом из РРБЗ[2] выбили ему ходовую. А мои накрыли по вспышкам башенный пулемёт.

«Сколько же я был без сознания?»

Капитан уже и сам видел капли расплавленного металла, что стекли по чешуйчатой броне башни. В орудии краснела раскалёнными краями аккуратная дыра.

— С орудием кто разобрался?

Сержант, чьё лицо Кардинал не видел за маской и очками, ответил:

— Все товарищ капитан. Оба гранатомётчика отработали вторыми выстрелами. Один ушёл выше, второй слава богу попал.

Только сейчас, офицер, отходящий от боя и потери сознания, вдруг понял, что докладывать ему должны другие офицеры:

— Где твой лейтенант?

Сержант покачал головой, как бы говоря — нет.

— А тот, что шёл с третьим отделением?

— Стоял слишком близко к Москиту товарищ капитан. Записан в потери, но от него совсем ничего не осталось. Второй был на насыпи, там лежит — сержант махнул рукой в сторону — двухсотый[3].

В этот момент у Кардинала заработал биоблок. Биотический имплант наконец перезагрузился и моментально развернул интерфейс.

Потери живой силы двенадцать единиц (поимённый список)…

Из них офицеров — двое (поимённый список)…

От двух отделений осталось только одно. По неопытности люди стреляли и терялись, а секундное промедление — было смерти подобно. Установленный на танк пулемёт не оставлял шансов. С лёгкостью вскрывал несерьёзные укрытия вроде обломков бетона и стоящих тут и там машин. Отрывал конечности, вспарывал грудные клетки и превращал головы в розовые брызги на камнях.

Остальные выжили лишь по тому, что боевую машину никто не прикрывал. Одно единственное полноценное отделение, работающее вместе с танком, похоронило бы его отряд на этой улице меньше чем за минуту.

Повезло.

Раздавая команды, Кардинал успокоил тыловое подразделение и головняк, что уже подтянулись ближе. Собрал людей, назначил одного из двух выживших сержантов старшим и заставил всех двигаться дальше. В подразделении был всего один легкораненый — он сам. Небольшая контузия и сотрясение, ушибы, левое ухо плохо слышит, чепуха. Больше раненных не было, стальная махина с американским орлом, намалёванным на борту, не пожалела пехоту.

С трупов собрали бк и аптеку, а танк бросили.

Он так и стоял посреди улицы, когда штурмовая пехота скрывалась в пылевой мгле. Средств к уничтожению тяжёлой техники у Кардинала просто не было. Как сжечь танк если выстрелы гранатомётчиков просто не берут его броню? Как уничтожить экипаж если все люки заблокированы, а энергетический щит имеет солидный запас прочности?

Никак.

Можно лишь вывести из строя ходовую, средства наблюдения, орудия. Искалечить и обездвижить меткими выстрелами в обход щита по уязвимым частям. Так их учили — и они справились. Выжили. Но победа не принесла радости. Ублюдки управляющие танком остались живы, больше десятка товарищей отправились на небеса, а день только-только начинался.

И начинался он нужно признать — скверно.

* * *

Низинный город, семьдесят седьмая транспортная улица…