Закат Старого Мира (СИ)

А тем временем, из центральной башни показался сам хозяин голоса. Тяжелая поступь звоном отдавалась в ушах. Сияющий силуэт неотвратимо приближался, пока не остановился у гигантского трона, что возвращался по среди сцены. По сторонам от этой громадины, стояло еще два меньших трона. Силуэт остановился у одного из них и что-то опустил на него, а сам остался стоять у центрального. Лишь после этой странной сцены, свечение начало тускнеть, показывая внешность прибывшего. Во время этого светопреставления, на сцену взошли остальные представители нашей элиты. Семь сильнейших Старших, встали по левую сторону от силуэта. А семь Старейшин — справа. Все они были одеты также как и остальные собравшиеся. Но были и отличия. Все они носили бронзовые венки. У Старших в центре стыка были обычные бриллианты. А у Старейшин — цветные. Каждый цвет означал стихию, которой они управляют. Красный — огонь; зеленый — ветер; коричневый — земля; голубой — вода; лазурный — лед; синий — молния и черный — тьма.

Свечение исчезло окончательно и мы все склонились на правое колена, совершая привычное приветствие ордена. И в один голос взревели:

— «Аль ветум, Атлантис!»*.

(Прим. Автора: «Слава тебе, Извечная!» на древне-атлантском.)

Патриарх поднял руку и мы встали с колен. Хотя, рукой это можно было назвать с трудом. Лучше сказать — ручище! Насколько конечность была больше людской, настолько и тело отличалось размерами. Патриархи всегда были больше обычных Атлантов. Никто не знает причины, но считают, что это побочный эффект от передаваемой издревле энергии. Огромное количество Эфира изменяла тела всех Патриархов из поколения в поколение. Пока не родился настоящий гигант… Ростом в три метра и с бугрящимися от напряжения мышцами, перед нами стоял не человек, а великан. Одет он был в золотистый хитон, края которого достигали его лодыжек. А на голове красовался венок, также сделанный из золота и покрытый всевозможными драгоценными камнями. А соединял венок, желтый алмаз гигантских размеров. Величие и богатство, что под стать ему. Сильнейшему из всех Патриархов, за всю историю ордена. Сильнейшему и умнейшему существу на планете. Рожденному править и доминировать во всем…

А то что он поставил на соседний трон, это его медиум — Матриарх. Одета она была под стать своему медиуму. Но, из-за того, что Патриархи всегда росли в размерах, их медиумам приходилось соответствовать новым запросом. А без подпитки Эфирам, у настолько высоких Терран, всегда были проблемы со здоровьем. И даже влитый в их тела Эфир, не мог излечить от врожденных болезней. Вот и наш Матриарх, не была исключением. Эта добрейшей души женщина, с рождения не могла ходить. Вот и причина столь нелепого появления. Но никто не смел смеяться. И не из-за страха перед Патриархом. Просто ни один Атлант не будет смеяться над проявлением любви к своему медиуму. Для нас эти «Узы», так же священны, как и сама Реликвия…

А тем временем, Патриарх, дождавшись тишины, обратился к нам:

— Приветствую вас, братья и сестры мои! В этот день, в день нашего начала, мы собрались ради будущего!. Семена, что мы посеяли и взращивали со всей нашей любовью и теплом, наконец расцвели. Чтобы предстать перед нами прекрасными цветами! Чтобы восславить нас! Укрепить наш дух и продолжить дело наше! Властью данной мне Реликвией… Да начнется ритуал! Пусть Извечная всегда будет с вами! «Аль ветум, Атлантис!» — громогласный голос, вновь прошелся по нашим рядам и мы рефлекторно подхватили его.

— «Аль ветум, Атлантис!».

— «Аль ветум, Атлантис!».

— «Аль ветум, Атлантис!»…

Патриарх уселся на трон, а перед сценой появилась голограмма Земли. Из башни же в это время, вышли мои родители. Хранители Реликвии. Вторые после монархов. Отец шел впереди, неся с собой золотой сундук, а мама чуть сзади. На их головах были такие же серебряные венки, как и на мне. Только больше и с жемчужинами в центре. Они спокойно подошли к постаменту, что появился из пола в передней части сцены. Прямо под голограммой. Поставив сундук на постамент, отец открыл его и перед нами предстал «Медальон Судьбы».

Все собравшиеся пали ниц и со скрещенными руками начали шептать молитву. Даже Патриарх с Матриархом не остались в стороне, склонив головы и присоединившись к остальным. У молитвы не было четкой формы. Каждый Атлант был волен молиться по своему, но должен был уложиться в 10 секунд и обязательно заканчивать со словами:

— «Аль ветум, Реликтум!»*

(Прим. Автора: «Слава тебе, Реликвия», соответственно… Ну да, неоригинально, но вертимся как можем;)

Закончив с формальностями, отец встал с колен и вытащил голо-проектор. Пробежавшись глазами по нему, он назвал первое имя: