Закат Старого Мира (СИ)

Сердце готово было выпрыгнуть из груди; легкие горели от раскаленного воздуха; холодный пот покрывал все тело; ноги кричали от натуги, а бок сулился разорваться на части в любое время. Он не помнил, сколько бежит, но страх не позволял отвлечься на столь глупые мысли, требуя ускориться еще больше.

Но… Почему тогда, ледяное дыхание смерти чувствуется все ближе и ближе? От этих мыслей, тот лишь сильнее расходовал энергию, пока… Эфир не кончился окончательно…

Тело свело судорогой и ускоренный до предела Кайзер, покатился по дороге, отбив все мышцы, что и так познали боль адской погони. Он не знал, сколько метров пролетел, но остановка была довольно жесткой. Лишь после секундной прострации, замерши разум начал со скрипом двигать шестеренками, опознав мусорный ящик, в причине остановки. Да, один из тех темных переулков, где его частенько избивали… И место, где он в первые убил человека…

'Какая ирония…' — успело проскользнуть мысль, перед тем как на него свалилась гора. Именно гора. По другому он просто не мог обозвать чудовище, что справляло с землей соседний дом при приземлении…

Поднявшаяся пыль не позволила рассмотреть зверя полностью. Но горящие золотом глаза, полные ненависти и жажды убийства, в миг вымыли любые мысли, оставив лишь слепую надежду.

— П-прошу… Н-не убивай… Я-я н-найду тебе другую… Да! Она будет лучше прежней! Кляну…! Кхааа! — страх окончательно помутил сознание Кайзера, и в надежде на спасение, придумывал способ подкупить этого зверя. Отчаяние лишь подстегнула идею, а жизнь проведенная в целыком продажной среде, лишь укрепило веру в этот «план». Но раздавшийся хруст в груди, был красноречивее любых слов… Он хотел кричать от боли, но хлынувшая потоком кровь, вместо слов, лишь усилили отчаяние.

— УБИТЬ? — прорычало существо в вопросе. От этого рыка, Кайзер затрясся всем телом. Ему не понравился этот вопрос… В нем чувствовалось что-то пугающее… — НЕТ. ТВОЙ ГРЕХ НЕЛЬЗЯ ИСКУПИТЬ ПРОСТОЙ СМЕРТЬЮ. ВАШ ГРЕХ. — продолжил зверь и несмотря на ревущий звук, голос его звучал спокойно… Что лишь сильнее пугало раненного. А после последнего рыка, рядом с лицом Кайзера, возникли золотистые сферы, с размером в палец. Их было ровно двадцать и все горели в синем пламени… Двадцать?… От осознания этого факта, он затрясся пуще прежнего… Он знал, что это значит! Знал то, что намного хуже смерти! Страх и отчаяние ничто, перед тем что он испытывал сейчас… Не Кайзер или его тело… Нет… Кричала душа… Билась в истерике и пыталась сбежать как можно дальше. — СТРАШНО? ПРАВИЛЬНО. ЗА ТВОЙ ГРЕХ, БУДЕТ РАСПЛАЧИВАТЬСЯ ТВОЯ ЖЕ СУЩНОСТЬ. ДА ТЕХ ПОР, ПОКА НЕ ИСЧЕЗНЕТ!

Существо раздавила низшего и вырвало трепыхающуюся сущность из лап водоворота судеб. Те сразу же исчезли из этой реальности. Создатель не простит ему самосуда, но он был в своем праве. Да и сейчас, это не столь важно.

Он расправил крылья и направился обратно… Нужно было успеть, пока не стало слишком поздно… Никто из них не может сгинуть… Еще не время…

***

Сквозь затуманенный разум, мои уши улавливали тихий шум. Шум, что я никогда не мог вынести, стоит хоть раз его услышать. Тихий, горький и наполненный невыносимой печалью. Кто же грустит в это время и почему, раз этот плачь столь слаб?

Свинцовые веки не жалели отвариться по первому зову любопытство, но упрямой натуре и не такое по плечу. Глаза уступили победу упрямству и явили мне самую прекрасную и в то же время, самую печальную картину в мире…

Светловолосый ангел, чьи крылья ослепляли от света, проливал свои слезы, стоя на коленях возле меня. Слезы текли по прелестному лицу красавицы, добавляя толику грусти и горечи ее образу. А певучий голосок, что безостановочно шептал что-то, лишь усиливали образ.

Напрягая заложенные уши, сознание смогло-таки вычленить слова из столь тихого шепота:

— …Почему?… Почему всегда так, Извечная?… Я ведь столько искала его?… Так почему должна отпустить, когда только встретилась с ним? — слова было трудно услышать в потоке всхлипов и слез, так что пришлось спрашивать ее напрямую.

— Почему ты плачешь, Ангел? — слова, что вырвались из моих уст, были столь слабы что еле достигли своей цели.

— Ангел?… Да… Так он и назвал меня, при первой встрече… Но я не Ангел… На моих руках слишком много крови для этого… Может из-за этого ты и отнимаешь его, Извечная?… Хорошо хоть, что умру вместе с ним, а не сгину в одиночестве, как всегда и считала… — видимо, потрясение было столь сильным, что она даже не обратила на меня внимания; вычленив лишь одно слово, из всего мной сказанного.

Но не это заставило замереть мое сердце. Знакомый образ всплыл в пустом разуме, увлекая за собой весь остальной поток воспоминаний. И я вспомнил все, что произошло за эти дни…

— А кто он для тебя? — стараясь говорить все также слабо, я с замиранием сердца хватал каждое слова. И мне было плевать на бесчестность своего поступка, также как и на свет, за ее спиной…