Закат Тьмы

Тиари зашептала слова заклинания, плетя морок. Лорда Рангвала надо превратить из мага в кого-то безобидного, дабы не вызвать у разъяренных к'Зирдов мгновенную агрессию. Если песочники увидят перед собой крепкого человека, при этом не умеющего держать в руках оружие, то могут счесть его выгодным товаром для работорговли и не убить. Посему пусть он будет актером, их одежды столь отличаются от обыденных, что должны быть знакомы даже змеиным языкам. Она превзошла саму себя в скорости и качестве плетения морока, каждый миг бросая панические взгляды на бегущих мимо ямы к'Зирдов. Осмотреть Лорда Рангвала, дабы убедиться, что нигде не допущено ошибки, было невозможно, и оставалось лишь уповать на собственный опыт и мастерство. Закончив, Тиари замерла, переводя дух, и тут же вспомнила о себе. Её шансы остаться живой немногим выше, нежели у Боевого мага. Даже если змеиные языки не узнают, что она чародейка, всё сложится трагически. Стройная девушка рискует попасть в гарем какого-нибудь тхи-хана, и ухтаны осмотрят её в первую очередь. Но, увидев уродство ожогов, либо убьют на месте от отвращения, либо отправят в рабство, и в любом случае их разъединят с Лордом Рангвалом, и он неминуемо погибнет. Она заторопилась наложить морок на себя, на ходу придумывая образ упитанной некрасивой тётки. Главное, никакой привлекательности и потолще, дабы заинтересовать работорговца. Пышнее тело — больше сил — выше цена, к'Зирды не станут утруждать себя подробностями… если не убьют сразу.

Девушка едва успела завершить плетение, как к'Зирдское море истерично взвыло. Обширный кусок земли у подножия холма вспыхнул пламенем, поглощая без разбору всех, кто попал в его пределы, и звуки боя прекратились. Но беснующаяся змееязыкая толпа заверещала ещё сильнее, и Тиари невольно посмотрела сквозь складки капюшона поверх их голов. Вдали, по склону холма, десяток песочников волокли на вершину израненного человека в мантии целителя. Узкоглазые воины втащили его наверх, осыпая множеством ударов, и принялись привязывать умирающего за конечности к лошадям. Закончив возиться с веревками, они погнали скакунов в разные стороны, и несчастного волшебника разорвало на части. Наблюдающие за этим к'Зирды завопили от безумного восторга, подпрыгивая и размахивая оружием.

Затем песочники занялись сбором трофеев, и её убежище сразу нашли. Тиари вытащили из ямы, обильно награждая пинками, затем выволокли Лорда Рангвала. «Толстуха» подобострастно стелилась перед победителями, умоляя сохранить жизнь ей и её «мужу», ибо оба они крепки и здоровы и посему могут хорошо работать в гномских шахтах. Змеиные языки хохотали, угрожающе замахиваясь саблями то на неё, то на лежащего без чувств мужчину, и забавлялись, разглядывая, как это заставляет толстуху верещать от ужаса и вымаливать пощаду вдвое усерднее. Потом появился какой-то ухтан, и толстуха облобызала его сапоги, пряча за этим действом шептание заклинания Убеждения. Ухтан смерил пленников ненавистно-оценивающим взглядом, пнул толстуху в лицо и велел отдать их работорговцам тумена. Толстухе было велено тащить мужа самостоятельно, а если тот не встанет на ноги до вечера, то его надлежит зарубить.

Потом к'Зирды согнали в толпу с полсотни Людей, захваченных в плен, и перед ними предстал тхи-хан. Он немедленно повелел своим воинам отобрать у пленников детей и заявил, что их зарубят, едва он досчитает до двенадцати. Если родители желают сохранить им жизнь, то обязаны немедленно выдать находящихся среди пленных волшебников, а также указать на тех, кто обращал против Детей Пустыни оружие, а теперь скрывается под видом мирных жителей, а также выдать Леди Рыцаря. Леди Беа-Трисси и троих человек предали сразу, едва тхи-хан успел досчитать до семи. Магов среди них не оказалось, и потому их не стали привязывать к лошадям, а изрубили саблями на месте. Великую арфистку грубо связали, перебросили через коня, и один из туменов быстро ускакал вместе с ней в сторону Галтании. Остальных Людей стали увязывать в рабскую колонну. Тиари позволили смастерить из обрывков тряпья волокушу, и пленников погнали к ближайшей дороге. Через несколько часов их вывели к центральному тракту, по которому отряд Леди Беа-Трисси двигался ночью. На этот раз дорога не была пуста, по ней бесконечной вереницей брели пленники, и Тиари вместе с остальными встроили в общую вереницу после короткого, но эмоционального торга между надсмотрщиками и работорговцами.