Закат Утопии (СИ)

Когда колики прошли, я решил все же предпринять попытку подняться на ноги. С первого раза, конечно же, не удалось. Я перевернулся то со спины на живот с трудом, не то чтобы встать. Но, в конечном итоге, я встал. Приходилось падать в песок лицом, сплевывать его остатками слюны, ибо мне не хотелось его жевать своими зубами. Но все эти падения привели меня к взлету.

Когда солнце полностью взошло, я уже стоял на ногах. Меня порядочно пошатывало, очень сильно мутило, а также сильно раскалывалась голова. Это было свидетельством того, что у меня как минимум сотрясение мозга, а возможно и черепно-мозговая травма похуже. Но из-за сбоя в работе чипа я не мог никак отследить свое собственное состояние.

Держась рукой за голову, я осмотрелся вокруг. Бесконечный пляж уходил в обе стороны береговой линии. Не было видно ни одной живой души, хотя при полете я прекрасно видел, что меня не одного выбросило через противоположный от взрыва борт.

Вспоминая картину прошедшего боя, меня сразу же начало тошнить. Я в подробностях вспомнил, как придавливало того мужика, как его мозги растеклись по палубе, ибо голова находился ровно с краю упавшего на него контейнера… В конечном итоге меня вырвало. Кроме желчи ничего не вышло, но мне почему-то сразу стало легче.

Головная боль немного отступила, позволяя мне более уверено крутить головой.

Вдали я заметил какие-то обломки, вероятнее всего от нашего корабля. Для меня это была сейчас единственная видимая точка, за которую цеплялся глаз. К ней я и хотел идти, вдруг там мог быть кто-то еще, помимо меня.

Так я начал еле двигаться, волоча по песку ногами в сторону видимых мною обломков. Не сказать, что мне было очень тяжело двигаться, но общее состояние сказывалось на скорости моего движения. А чтобы себя как-то отвлечь от столь долгого движения, я все это время пытался связаться со своим собственным чипом.

— Чип! Статус! — периодически отдавал я голосом умирающего старца команду своему верному помощнику, но ответа никак не получал.

Все, что было видно в ответ на мои вызовы, это сплошные помехи перед глазами. Это был хоть какой-то знак того, что чип функционирует, но функционировал он неправильно. Не было никакого интерфейса, там, где он должен был быть, висели сплошняком помехи, а где его не должно было быть, я видел картинку четко и ясно.

Из-за помех я временами сбивался с дороги, так как четко не видел своей цели. Иногда обломки из-за помех перемещались в другую точку моего обзора, из-за чего мне приходилось корректировать маршрут, а иногда и вовсе останавливаться. Это очень сильно меня замедляло, но мне нужно было как-то заставить этот квантовый микрокомпьютер начать нормально функционировать.

— Чип! Отправь вызов помощи! — скомандовал я уже более свежим голосом, но я все еще хрипел и свистел, хотя последнее, как мне казалось, было из-за поврежденных легких.

А после этой команды я несколько пожалел, ибо по голове в этот момент словно молотком ударили, если не кувалдой, а в ушах стоял адский шум, не позволяющий делать что-либо вообще. Я остановился, зажал уши своими руками, закрыл глаза. И только когда слух ко мне начал возвращаться, я понял, что снова сорвал себе еле вернувшийся голос, ибо без конца орал со всей силы.

Мне было больно, мне было невыносимо больно, но я надеюсь на то, что это сработает. Второй раз я такой трюк повторять не стану точно, ибо это может быть чревато. Кто знает, на какие нервные каналы в мозгу будет воздействовать чип, чтобы сформировать запрос о помощи и отправить его нужным адресатам.

При всем этом, не было никаких гарантий того, что данный запрос мог кто-то получить, ибо я не был уверен, что из-за неисправности чип отправит сообщение так, как мне это нужно было сейчас.

Придя в себя снова полностью, я также медленно продолжил движение в сторону видимых мною обломков. Сейчас я точно мог различить несколько зенитных установок, стволы которых были изогнуты, либо разорваны в щепки. Видел я огромную трубу, по всей видимости один из стволов основного калибра того корабля. Видел я и просто обшивку корабля, на которой виднелось несколько букв из названия корабля.

— Энд… — прочитал я, внимательно присмотревшись, при этом про себя несколько усмехнувшись.

С мертвого языка «Энд» переводилось как «конец». Конечно, там было видно обрывок еще одной буквы, но тот обрывок был совершенно нечитаемый, хотя и давал знать, что «Энд», это лишь начало названия корабля. Хотя и не очень удачное.

Все же приметы на море крайне суровая штука. Не зря же сложились среди моряков некоторые традиции. Например, капитаном корабля могла быть женщина в том случае, если ее признали общим голосованием всей команды. При этом заместителем капитана корабля тоже должна быть женщина, иначе быть беде. Если женщина была всего одна в команде корабля, то какой бы она высокий ранг в системе не имела, капитаном ее не назначат.