Дама смерила просительницу с ног до головы, задержала взгляд на её потрескавшихся от работы руках, покрутила на своих холёных пальцах дорогие перстни, изящным жестом поправила золотые цепи на том месте, где, согласно анатомии, должна была находиться её шея, и пустилась в пространные рассуждения.
– Видите ли, судьбы складываются по-разному. Мы с вами по виду ровесницы, но я без мамы и папы получила высшее образование. Правда, заочное. Тоже, как и вы, техничкой когда-то работала. Теперь вот здесь сижу…
Выразительный взгляд её досказал то, что придержал язык:
– Я-то вот здесь, а ты всё ещё уборщица… даже не уборщица, а половина от неё.
– Видите ли, – подстроилась под её ностальгически задушевный тон Вера Николаевна, – я ведь тоже без мамы и папы… образование получила. Даже два. Высшие. Одно – университетское. Оно не заочное.
Она поднялась со стула, подошла к столу, оперлась на него обеими руками и, глядя в глаза восседавшей «на троне», негромко и очень спокойно отчеканила каждое слово:
– Я не знаю, на какой срок вы, уважаемая, задерживаете себе зарплату. Меня совершенно не интересует её месячный размер. Мне абсолютно безразлично, что вы, простите, жрёте на завтрак, а равно и в обед с ужином. Но без бумажки на получение всех моих «замороженных» денег я не выйду из этого кабинета. Вы слышите? Всех! Хотя первоначально я просила совсем немного. Только зарплату технички.