Закатиглазка

— Его законное право, — не дослушав, вставил следователь — хоть в полнолуние, хоть в весеннее равноденствие.

— А, ещё, — адвокат сделал над собой усилие — говорят, что он в это время на человеков нападает и кровь людскую пьёт!

Следователь уничтожающим взглядом оглядел коллегу.

— Ты — балбес! — диагностировал следователь.

— Ну почему же? — обиделся адвокат.

— Потому же, — передразнил его следователь — у нас, пусть, и сказочное королевство, но это не значит, что нужно в сказки верить.

— Никакие это не сказки, — не соглашался адвокат.

— Ну ты сам рассуди, — следователь старался не нервничать — такой большой господин как Барин — Боярин, шляется среди ночи по каким-то захолустьям, что бы крови напиться — это же бред! Ну кто ему помешает заниматься этим днём, в любом удобном для него месте? Кто я тебя спрашиваю. Может — я? Нет. Не для того я на службе состою. Или может быть ты?

Адвокат категорически замотал головой.

— Ты пойми, — следователь, увидев, что смог внушить коллегу, успокоился — Барин — Боярин, за день, уже, столько этой кровушки людской попил, что его от неё воротит и, сейчас, он снимает стресс в сауне собственного имения, в весёлой компании благодетельных барышень.

— А вы уверены? — недоверчиво спросил адвокат.

— Уверен, — похвастал осведомлённостью следователь — наш генерал сегодня у него гуляет.

По всему виду адвокат оставил суеверные страхи и на его физиономии, снова, заиграла мерзкая ухмылка.

— Ты же сегодня на колёсах? — спросил у него следователь — Мой порш, ещё, в ремонте, так что надежда, только, на тебя.

— Почему не на служебной? — удивился адвокат.

— Если служебную будем брать, то пойдут распросы, — растолковал следователь — куда, зачем, ты не хуже меня нашего брата знаешь, если эти стервятники учуют поживу — не отделаемся и придётся делить минимум на троих, а то и пятерых. Это сразу. Потом, у нас в отделении — все трепачи, ни у кого вода не держится, и на утро начальство про всё прознает, потребуют на верх передать, а оттуда, сколько посчитают нужным, столько нам и вернут.

— У них лишнего не бывает, — пробурчал адвокат, который давно был недоволен начальственным произволом.

— Где же у них излишку быть, — следователь перешёл на заговорщеческий шёпот — губернское-то начальство в Маями виллу купило в три этажа, сейчас, вторую купить хотят, для дитяти малого, что бы на отдыхе с родителями в одной хате не толклось, так что сам понимаешь, какие у них финансовые потребности.

— Три этажа, — у адвоката от возмущения отвисла челюсть — я на два, за городом, еле наскрёб, и то на тёщу оформил, от греха подальше, а эти держиморды, у — у - уххх! — он погрозил кулаком невидимым держимордам.

— Короче, сам понимаешь, — следователь почти прижался губами к уху адвоката — выходим тихо, садимся в твою машину, вроде как ты мня домой подвозишь, этого, — он пнул лежащего Гнома — я в свою сумку положу, благо по размеру он подходит. Находим машину с золотом, золото перегрузим к тебе, а задержанного ссожём вместе с машиной, типа несчастный случай.

— Толково придумано, — адвокат аж присвистнул.

И они крепко пожали друг другу руки в знак согласия.

Полная луна, бледно — багровым глазом смотрела промеж чёрных облаков, затянувщих небо. К ночи поднялся ветер, в воздухе разлился запах дождя, в предвкущении которого затянул песню жабий хор на болотце, мимо которого крались две с половиной тени.

Милиционеры оставили атомобиль на обочине, немного не подъезжая к имению Барина — Боярина, боясь напороться на шипы и, дабы, вдруг, не привлечь к себе ненужного внимания охраны, по той же причине шли без фонариков.

Следователь приковал наручниками руку гнома к своему запястью, а как только вышли из машины, вытянул из кобуры табельный пистолет, передёрнул затвор и пригрозил гному:

— Если, ты, падло позорное, нас на засаду навёл, я тебя первым завалю, в натуре!

Кобольд поморщился, разглядывая, еле видимый в ночи, чёрный ствол, нацеленого на него пистолета и решил, что лучше промолчать.

Из имения Барина — Боярина высоко в небо взмыл салют и рассыпался тысячью ярких искр, за ним ещё один и, ещё, и ещё. Били, видимо, из крупнокалиберных орудий. Хлопки гулким эхом раскатывались по просторам и в такт им вздрагивала земля.

— Скоро и мы так гулять будем, — завистливо промолвил, шедший первым адвокат.

— Ещё и похлеще закутим, — следователь дёрнул руку, рванув вперёд, замешкавшегося Гнома и прикрикнул на него — не отставать!

— Злые вы, — тихонько всплакнул Кобольд — плохие.

— Ишь как ты запел, — следователь укоризненно посмотрел на Гнома — злые, плохие, любите вы нас помоями поливать, а как случись что, к кому жаловаться бегите? К нам же и бегите!

— А потом от нас! — добавил адвокат и правоохранители весело рассмеялись.

Заморосил мелкий противный дождик, земля промокла, идти стало тяжелей, и Кобольд насилу поспевал за следователем, иногда Гном, даже, падал и, тогда, безжалостная рука закона, тащила его по грязи, не взирая на плач и сопли.

Автомобиль BMWx7 внедорожник, стоял точно там, где его и оставил Кобольд.