Закатиглазка

— Я — начальник! Ясно! — вновь раздался грозный окрик в конце вагона, он адресовался худому, усатому мужчине, неопределимиго возраста, с котомкой на коленях, который, вместо того, что бы изобразить покорность, не сводил с Кобольда, замутнённого взгляда, при чём глубокие морщины его лба, обрисовались ярче прежнего, а надбровные дуги нервно задёргались.

— Как смеешь, холоп, начальству в лица заглядывать! — рассвирепел Кобольд — На колени, скот!

— Я узнал тебя, — еле слышно прохрипел дерзновенный смутьянин — ты гном Кобольд, повелитель подземных недр.

— Он самый! — горделиво выпятил нижнюю губу Кобольд — Так ты, выходит, подлец вдвойне! Узнал начальника, а всё ещё в ногах не валяешься!

— Я работал на той самой шахте, где ты извёл столько народу, — словно не слыша слов Гнома продолжил мужчина.

— Начальник — имею право! — Кобольд топнул каблуком — И не тебе, смерд, с меня спрашивать!

— Но и этого тебе оказалось мало, ты уничтожил шахту, от чего половина нас умерла от голода, а вторая половина — замёрзла зимой.

— Ого! Результат превзошёл мои самые смелые ожидания! — Кобольд искренне восхитился своей проделкой, и его узкие губы растянулись в довольной улыбке, но взглядом он уловил неспешное движение руки бывшего шахтёра, тот запустил её в котомку по самое плечо, поискал что-то наощупь, и так же неспешно извлёк накидной ключ двадцать два на двадцать четыре.

— Будет бить! — молнией вспыхнуло в мозгу Гнома, и безразличные, усталые глаза шахтёра, безсловесно подтвердили эту ошеломительную догадку, а когда шахтёр медленно встал, покачиваясь в такт движения вагона, и сделал первый тяжёлый шаг к Кобольду, тут, уже, Гному показалось, что грядёт не банальное избиение, нет, это будет казнь.

На сей раз Кобольд не тратил времени на слёзы и завывания, он, мгновенно, как хорёк, юркнул под лавку, и на четвереньках пополз подальше от обезумевшего шахтёра, надеясь, что тот собьётся со следа.

Шахтёр, ничуть не меняясь в лице двинулся по проходу, пригинаясь и заглядывая под лавки, вдруг, перед ним, нос к носу, оказался старый, проплешенный заяц, со слюнявым ртом.

— Эдак вы его долго будете искать, — прошептал Заяц — смотрите как надо.

Косой настороженно покрутил головой по сторонам и внезапно выкрикнул во всю силу своей глотки:

— Я — начальник!

Секунду царила тишина, прерываемая, лишь, стуком колёс, а потом из — под пятой от Зайца скамьи пискнуло:

— Нет, я!

— Я — начальник! — прокричал ещё раз Заяц.

— Нет, я! — вновь пришёл тот же отклик, окончательно выдавший местоположение Кобольда.

Шахтёр резко бросился к убежищу Гнома, сунул руку под скамью, ухватил железной хваткой Кобольда за щиколотку и потянул к себе.

Кобольд верещал в этот раз как ещё никогда в жизни, угрожая схвативщему его холопу всеми возможными неприятностями, как-то: увольнение без выходного пособия, отметкой в трудовой книжке, взятием на карандаш всех родных, и вызовом полиции, но угрозы не оказали никакого воздействия, и Кобольд повис в воздухе, удерживаемый шахтёром на вытянутой руке.

Образовалась пауза, которую Кбольд воспринял как, хоть и запоздавщее, действие своих угроз, и решил, что нужно продолжать в том же духе:

— Волчий билет у меня получишь! — всхлипывал беспомощно раскачиваясь в пальцах — тисках Кобольд — Нигде больше.

Но договорить он не успел, треклятая рука подбросила Гнома вверх, где тушка Кобольда сделала элегантное сальто и устремилась вниз, а шахтёр размахнувщись ключом, отбил её, как мяч на бейсбольном матче.

Кометой Кобольд пересёк вагон и хлопнулся возле выходной двери, С трудом он поднялся на колени, и навалился на дверь, хлопая по ней ладошками, как пингвин ластами.

— Принцесса, Принцесса. — еле слышно звал он на помощь, сбитое ударом дыхание не давало ему говорить.

А шахтёр приближался, вот, уже, весь обзор Кобольду закрыли голенища шахтёрских сапог, и он увидел как неестественно растянуто, словно в кошмарном сне, над ним поднимается тяжёлый накидной ключ.

От страха Кобольда покинули последние силы, и он потерял сознание, чем и спас себе жизнь.

Обидчивый шахтёр вложился изо всех сил в последний удар, направленный в большущую, как перезрелая тыква, голову Гнома, но малютка не выдержав напряжения упал без чувств, громко чавкнув выдилениями из носа об пол, и ключ, не встретив, на пути головы, предназначенной для покарания, со всего размаху вошёл в дверь, проделав в ней приличную дыру.

Принцесса мигом соскочила с лавки, и схватив, застрявщую в двери железяку, рванула её на себя. Шахтёр разразился матом, пытаясь удержать ключ, но его сил оказалось совершенно недостаточно, что бы оказать сопротивление Принцессе, и ключ оказался трофейным орудием в руках Закатиглазки.

Принцесса встала во весь рост, и охватив накидной ключ обоими ладонями, занесла его над головой, шахтёр рассверипел, и крепко кроя всё ебаками, бросился на Принцессу, с непонятными ей намереньями.