Закатившаяся звезда

Мысль о том, что американский шпион пробрался в Латвию и теперь живет среди честных людей, дышит с ними одним воздухом и делает свое черное дело, не давала Лидумсу покоя. В свободные минуты он еще и еще раз склонялся над картами, брошенными нарушителями на высоте близ хутора Друвас, разглядывал шпионское снаряжение, найденное при убитом Риекстиньше.

Лидумс надеялся найти что-нибудь, что прояснило бы обстоятельства дела. Но все эти вещи и документы были в свое время досконально изучены специалистами, и получить какие-либо новые данные не удавалось. Но Лидумс не отступался.

И вот сейчас, придя с докладом к Алкснису и решив все текущие дела, лейтенант задержался в кабинете начальника отдела.

- Товарищ подполковник, неужели прошлогоднее дело о нарушении границы мы так и положим в архив? - спросил Лидумс.

Подполковник улыбнулся:

- А как вы сами думаете, товарищ лейтенант?

Лидумс нахмурил брови:

- Мне кажется, нужно что-то предпринимать.

- А что именно?

- Я много размышлял над этим делом, и мне кажется, что стоит вплотную заняться бригадиром Эвертом из Айзпутского района. Ведь есть же показания двух колхозниц, что на берегу лесного озера вместе с человеком в кожаной куртке - Риекстиньшем был и Эверт.

- Насколько я помню, тогда не утверждалось, что попутчиком Риекстиньша был именно Эверт. Говорилось, что попутчик был очень похож на бригадира. А это не одно и то же. И потом, Лидумс, вы же сами тогда говорили с Эвертом.

- Это как раз меня и беспокоит, - отвечал Лидумс. - Ведь, кроме меня, больше никто не разговаривал с бригадиром. Не обманул ли меня Эверт, не ввел ли в заблуждение, не сбил ли с толку? Предположим, с Риекстиньшем был не бригадир, а кто-то другой, на него очень похожий. Но разве можно считать совпадением, что нарушители границы и Эверт курили в тот день один и тот же сорт сигарет? Да и потом Эверт не отрицал, что был в лесу. Вот я и думаю: может быть, стоит еще раз прощупать бригадира?

- А что это даст? - спросил подполковник и сам же ответил: - Ничего. Эверт тогда прекрасно знал, что мы искали нарушителей границы. Если бы он мог или хотел чем-нибудь нам помочь, он бы помог нам еще год назад. Но он не сделал этого. Либо он сам ничего не знал, либо не пожелал ничего рассказывать. О чем же сейчас с ним говорить?

Подполковник взглянул на Лидумса, но тот промолчал.

- И потом скажу вам откровенно, - добавил Алкснис, - у меня с трудом укладывается в голове, что Эверт мог иметь какие-то отношения с Риекстиньшем. По всей вероятности, они не были даже знакомы. Эверт воевал в Советской Армии, и когда демобилизовался, го Риекстиньш был уже на Западе. Но предположим, что Эверт встречал Риекстиньша у границы. А для чего? Оружием, продовольствием, документами, картами Риекстиньша снабдили американцы, и он не испытывал ни в чем недостатка. Может быть, Эверт должен был проводить Риекстиньша куда-нибудь, скажем, до хутора Дреймани. Почему же тогда Эверт не пошел с ним дальше? Словом, Риекстиньшу не было никакой нужды встречаться с Эвертом близ границы… И наконец самое главное. Что может быть общего между Эвертом, бывшим фронтовиком, мастером высоких урожаев, орденоносцем и изменником Родины, фашистским прихвостнем и американским наймитом Риекстиньшем?

- Ну, а куда тогда делся второй нарушитель границы? - воскликнул Лидумс.

Подполковник рассмеялся:

- Простите, Лидумс. Вы в который раз спрашиваете меня об этом? Наверное, в двадцать пятый. И в двадцать пятый раз я вам вынужден ответить: не знаю. Но знаю одно: шпион, пробравшийся к нам вместе с Риекстиньшем, никакой активности не проявляет. Может быть, американская разведка решила до времени законсервировать его. Но когда-нибудь он же зашевелится! И тогда-то мы о нем обязательно услышим. Нам еще предстоит большая работа, лейтенант Лидумс.

3

Под кистью Петериса Приедитиса рождались унылые, мрачные пейзажи - художник хандрил. Стены комнаты были увешаны осенними этюдами. На них повторялся один и тот же мотив: дождливый день, тусклое, плачущее небо, зыбкое болото, пожелтевший сентябрьский лес.

Приедитис был задумчив, неразговорчив.

- Что с тобою, братишка? - не раз спрашивала его Мильда.

- Я уже говорил: скоро выставка моих работ. Это ведь серьезный экзамен!

- Не волнуйся, я верю, что все будет хорошо,- успокаивала его Мильда.

Но Приедитис врал сестре. Он не боялся выставки, потому что никто не собирался ее устраивать. Выставку он выдумал для сестры. Но врал он ей не только в этом. Приедитис никуда не поступал работать. А зарплата?