Заказ

Заказ остановился… Посмотрел на него, ни дать ни взять тоже вспоминая что-то далёкое, порядком забытое… и вдруг потянулся к хлыстику мордой. Осторожно взял в зубы кожаный шарик набалдашника, секунду подержал, плавно покачивая головой… а потом шлёпнул сам себя по груди. И задиристо, словно обидевшись неведомо на кого, топнул передней ногой…

– Вспомнил, шельмец! – рассмеялся Серёжа. Это была их с Заказом старинная игра; годы с тех пор прошли, а памятливый конь, оказывается, не забыл.

Он до самой конюшни нёс хлыстик в зубах, время от времени шлёпая себя по груди, топая и с удивлением поглядывая после этого на Серёжу.

Через две скачки объявили выдачу на Заказа в тотализатор. Ставок на неожиданного победителя сделали мало, так что выдача получилась умопомрачительная. На свой «чирик» Вовка огрёб почти тысячу долларов и от счастья пустился вприсядку. К тому времени он уже порядочно захмелел, ноги заплетались кренделем, но это, конечно же, никакого значения не имело. Выигрыш необходимо было срочно отметить! Для начала Вовка велел Сёме бежать в магазин, и Сёма, привыкший быть с ним за старшего, побежал. Воля миллионера – закон…

Глава вторая Панама

Бомбы, драки… Теперь ты получил представление, что такое скачки.

Дик Фрэнсис

Ранние детские воспоминания чаще всего отрывочны и ненадёжны, как предрассветные сны. Но бывает и так, что жизнь беспощадно врезает их в память, оставляя там навсегда.

Тошке было четыре года, когда они с мамой и папой поехали летом на юг. Однажды утром они сели в автобус и отправились куда-то вверх по горной дороге. Узкое шоссе местами было врезано в склон, и мимо окна проплывали щербатые, прихотливо наклонённые слои разноцветного камня, серого и желтоватого. Потом серпантин поворачивал, и были видны кипарисы на обочине и чаша моря, медленно отступавшая в беспредельность. «Смотри, смотри, какой вид!» – говорила мама, но Тошку больше занимал сам автобус. Странный и немного смешной. В точности как дома, но только без крыши. Он дребезжал и скрипел и еле-еле втаскивал себя на подъём, сигналя мчащимся навстречу машинам и собратьям-автобусам, а иногда уворачиваясь от них. Куда, собственно, они ехали и что было там, наверху, Тошке запомнилось хуже. А потом они двинулись в обратный путь, и теперь уже их автобус лихо мчался с горы, а встречные ползли медленно и натужно ревели моторами. Тошка устал от впечатлений и новизны и сперва начал клевать носом, затем перестал бороться с сонливостью и задремал.