Заказ

Метров пятьсот «Нива» семенила следом за громадной машиной, потом заморгала левым поворотником, выехала на Выборгскую трассу и резво покатила в сторону Санкт-Петербурга. Осенний день обещал быть тихим и солнечным…

В Стокгольме тоже стояла благолепная и прозрачная солнечная погода. С деревьев тихо сыпались листья и, несмотря на все усилия уборщиков улиц, покрывали старинным золотом серую современность асфальта.

На маленькую парковку за музыкальным музеем, у въезда на территорию королевских конюшен, аккуратно втянулся полугрузовичок «Ниссан». Гуннар Нильхеден заглушил двигатель и посмотрел на часы. До назначенного срока оставалось ещё десять минут, и он не стал вылезать из «Ниссана» (снаружи было, прямо скажем, холодновато), лишь взял с сиденья и положил себе на колени толстую, солидного вида кожаную папку. Не удержавшись, открыл. Там были фотографии. Много фотографий, каждая с подробным сопроводительным листком. На просторных глянцевых снимках скакали, замирали в горделивых стойках, нянчили своих жеребят красавицы кобылицы – праматери будущей «породы нильхеден». Отдельно лежала видеокассета, где лошади были запечатлены в движении, на аллюрах. Гуннар перелистнул несколько снимков, и ему отчётливо показалось, что кокетливые «барышни» сгорали от нетерпения скорее свести знакомство с российским Секретариатом. Что ж, долго ожидать им не придётся. Русские ещё шумят, ещё вовсю бомбардируют через границу разными запросами и отношениями, и Андрей – явно на всякий случай – затаился и по телефону не отвечает, но всё это явление временное. Надо лишь чуточку погодить. Финны – публика надёжная, выдержанная, и уж что-что, а тянуть резину умеют. Отношения с цивилизованным западным соседом им как-то дороже. А там у русских разразится либо очередной долларовый кризис, либо смена правительства, либо новая внутренняя война… и станет не до какого-то жеребца. Все, кто интересуется Россией, знают, как это у них там происходит. Видели неоднократно. На гораздо более серьёзных примерах…

…Осторожный стук согнутого пальца в стекло прервал его размышления. Спохватившись, Гуннар посмотрел сперва на часы (уф-ф! из десяти минут прошло всего три), потом в окошко – и, к своему немалому удивлению, увидел там Бенгта Йоханссона. За спиной спортсмена виднелся ярко-жёлтый джип, на котором тот прибыл. Нильхеден и не слышал, как он подкатил.

Гуннар распахнул дверцу.

– Ты что тут делаешь?.. – хором спросили они. Потом так же хором расхохотались. Настроение у обоих было отличнейшее.

– Меня, – сказал затем Бенгт, – королевский конюший зачем-то пригласил. На сегодня, на два часа. – И недоумённо почесал светловолосый затылок: – Я понимаю, если бы я из Санкт-Петербурга медаль какую привёз…

– И меня пригласили, – пожал плечами Нильхеден. Секретарь гофшталмейстера по телефону сказал ему, что, мол, господин фон Шёльдебранд всё объяснит ему лично. Про себя Гуннар был убеждён, что дело касалось растущей известности его конефермы, рыжие и гнедые питомцы которой – ещё не порода, но лошадки уже оч-чень приличные – начали привлекать к себе самое пристальное внимание. Потому-то Гуннар захватил с собой и альбом, и кассету. Он только никак не ожидал увидеть здесь Бенгта, но и его появление было логически объяснимо. Должен же гофшталмейстер поинтересоваться мнением спортсмена, ездящего на нильхеденовских лошадях?.. Как поворачивается судьба! Тогда, в Петербурге, Гуннар меньше всего думал об очках и медалях, его интересовало другое. А теперь было действительно жалко, что Бенгт вернулся из России без наград…

Они вместе подошли к глухой калитке конюшен. Очень старая надпись на медной дощечке уведомляла всякого умеющего читать, что возле этой двери запрещено просить подаяние. А также заниматься мелкой торговлей.

Ровно в назначенный час внутри щёлкнул замок, и на пороге возникла девушка в форменной тёмно-синей шинели. На руках у неё были потрёпанные, знакомые с вожжами кожаные перчатки, а к синему сукну кое-где прилипли опилки. Из-под фуражки выбивались непокорные рыжеватые волосы. Девушка широко улыбалась, ни дать ни взять собираясь сказать нечто невероятно смешное.

– Добрый день! – словно старых друзей, приветствовала она визитёров. – Проходите, господин фон Шёльдебранд вас ждёт!..

Они прошли через залитый солнцем двор, мимо запертых дверей каретного сарая, мимо длинного, опять же тёмно-синего коневоза с надписью «Djurtransport»[82]… И вместе шагнули в глубокую тень под аркой, где начиналась лестница, ведущая в офисы.

Главный конюший Его Величества в самом деле их ждал. Он стоял посередине обширного кабинета, где по светлозелёным стенам висели портреты великих скакунов и фото юной кронпринцессы Виктории, взмывающей над препятствием на послушном готландском пони. За спиной гофшталмейстера было ярко освещённое окно, и выражение лица генерала вошедшие разобрали не сразу.