– Не знаю такого… Я вообще в Пролетарский уголок по первой залетел. Вот в Парижской Коммуне всех знаю… Да, кстати, пару лет назад один парнишка так же, как ты, по глупости залетел. А с нами на хате болтун сидел, ну, в смысле адвокат. Так он ему про следственный эксперимент напел. Ну, парнишка не дурак, послушал болтуна. Привели его на место, а он темный, ничего не знает… Ну, его спрашивать, зачем дело на себя взял. А он – менты, говорит, заставили. В слоника, говорит, с ним играли. Ну, это когда противогаз на голову и кингстоны перекрывают… Короче, отстали от него следаки. А ментам еще и всыпали. Ну, дело, само собой, закрыли… Но у тебя-то сложней…
– Что сложней?
– Так это, ствол у тебя. Даже за чистый ствол на пару-тройку лет загрузиться можно…
– А за разбой?..
– Если с довеском, то до пятнадцати…
– Уж лучше за ствол сесть…
– Если ствол чистый, то да… Сколько ты уже здесь?
– Три дня уже.
– Обвинение предъявляли?
– Нет пока…
– Значит, скоро предъявят… Думаю, ствол твой уже просветили… Короче, ты пока в сознанку не иди. Менты на допрос тебя дернут, про ствол скажут, что да как. Если ствол чистый, тогда думай, или за ствол тебе садиться, или за разбой…
– Лучше за ствол.
– Тогда сознавайся, что терпилу прижал. А следаки разберутся… Э-э, в смысле, ты сам решай, что делать. Твое дело, идти в сознанку или нет. У тебя своя голова на плечах…
Ролан кивнул. Голова у него своя. Но совет знающего человека не прошел мимо ушей…
Глава восьмая
Юрзин сидел за своим столом в позе древнегреческого философа и завороженно смотрел в окно. Или ворон считал, или мысленным маркером выводил в небе алгоритм решения очередной детективной задачки. Так или иначе, даже появление Ролана не смогло оторвать его от этого занятия.
Прошли добрые две-три минуты, прежде чем он почтил его своим вниманием.
– А-а, Тихонов! – встрепенулся он. – Ты уже здесь!..
– Да вот, привели…
– Привели? Я думал, ты сам пришел…
– Шутите, да? Я в закрытой камере сидел, а не в парке на скамейке…
– Надеюсь, желание покаяться в камере не забыл?
– Да было желание, – усмехнулся Ролан. – Но после баланды медвежья болезнь навалилась. В общем, все желание в унитаз… Где-то в очистных сейчас…
– Я смотрю, ты у нас весельчак, – нехорошо усмехнулся Юрзин. – А знаешь, где у нас место для весельчаков? Камера у нас одна в СИЗО есть. «Петухов» туда сгоняют. И весельчаков таких, как ты… Знаешь, как там весело?
Умудренный каторжным опытом Фрезер рассказывал вчера о том, как зверствуют менты. И о пресс-хатах поведал, и о камерах с «петухами». Побывай в такой камере – на всю жизнь офоршмачишься. А если еще слух пустят, что «петухи» дырку тебе сделали…
– А срок тебе, малыш, большой светит. Долго веселиться будешь… Разбой, тяжкие телесные повреждения, огнестрельное оружие, кража автомобиля… Лет на пятнадцать сядешь…
– А если есть желание покаяться?
– Ну, половину срока можно скостить. И тяжесть со статьи убрать можно. Тогда за примерное поведение могут полсрока срезать. Четыре года отсидишь и домой…
Фрезер предупреждал, что мент сказки будет плести. Да Ролан и сам это знал… А еще Фрезер говорил, что чем сказка краше, тем меньше у ментов улик…
– А за пистолет довесок будет? – спросил Ролан.
– Зачем довесок? По совокупности статей восьмерку получишь…
– А может, это не мой пистолет? Может, он просто в машине валялся?
– Может быть. Но пальчики на нем твои. Экспертиза подтвердила…
– Экспертиза… – протянул Ролан в ожидании продолжения.
Он хотел знать, что еще установила экспертиза.
– Твой пистолет, твой, – подтвердил Юрзин.
Но про экспертизу ничего больше не сказал. Значит, чистый ствол – в том плане, что нет на нем трупов. И терпилу им по голове не били… Незачем оперу было скрывать улики, если бы они были. Ему сейчас нужно было прижать Ролана фактами. А их не хватало. Поэтому и приходилось рассказывать сказки.
– Но я в самом деле нашел его в машине, – обреченно вздохнул Ролан.
– И саму машину нашел, да? По грибы ходил…
– Ну да…
– В милицию поехал машину сдавать, так?
– Сами все знаете, а спрашиваете.
– Вот как только нашел машину, так сразу и поехал в милицию.
– Ну да.
– По Московскому шоссе в Юбилейный район?
– Ага.
– А живешь ты в Красноармейском районе?
– Именно.
– На другом конце города… Это ты через весь город ехал, чтобы в лес попасть. В вашем направлении грибы не растут, да?
– Ну, растут… Но в том направлении грибы лучше…
– Самые лучшие грибы на Колыме растут. Вот туда ты и отправишься. Этапом в фирменном поезде. На пятнадцать лет. Под конвоем будешь грибы да ягоды собирать… Твое дело труба, Тихонов. Тебя взяли на угнанной автомашине, с огнестрельным оружием. Этого достаточно, чтобы срок тебе впаять. А ты артачишься… Тебя сейчас только чистосердечное признание спасти может…
– А если не будет признания?
– Будем доказывать твою вину. По факту разбоя. И по ряду других фактов. Знаешь, сколько у нас автомобилей в розыске? Все на тебя повесим…