Заказ на фею. Часть 1. Фея света

– И что ты предлагаешь? Ждать, когда она осознает? – холодно спросил главный. – А если это займёт… – мой переводчик споткнулся, а потом выдал подходящее по смыслу: – неделю? Или месяц?

– Предлагаю дать ей… – тут мой переводчик совсем сломался.

– А это выход, – согласился кто-то.

– Не уверен, – засомневался Пашка.

И я поняла, что дела мои плохи.

– Что это? – прошипела я в его сторону.

– Это… ну-у… лекарство. Да, лекарство. Которое дают при… ранениях воинам. Обезболивающее.

Прекрасно. Меня решили накачать транквилизаторами. Мало того, что я и так ими накачана, раз вижу этот бред, так ещё мне в этом бреду добавят добавки. И тогда я, может быть, улечу вообще на Нибиру. С учётом того, где я сейчас, может, это не так уж и плохо?

Моя бабушка, которая ругалась редко и метко, всегда говорила, что ругательства надо употреблять к месту и времени, тогда они не будут обесценены. Так вот, моя дорогая бабушка, теперь я могу сказать это точно и в полной мере – твоя внучка оказалась в полной жопе.

Жопе с лепестками пионов от баобабов, захихикала я, после того как я выпила всунутое мне «обезболивающее». И с лопухом вместо туалетной бумаги, да. Который мне протянули, когда я спросила про туалетную бумагу.

– Она бесполезна в походах, ты поймёшь почему, сама, когда пройдёт пара дней.

Но я поняла уже этой ночью. Когда все светила скрылись, ненадолго засияли близкие крупные звёзды. Их быстро скрыли набежавшие тучи. И вылилась месячная, по нашим меркам, норма осадков.

– Это что, всегда так? – ошалело спросила я, слушая, как заливает наш шалашик водой. Грохот стоял, как у водопада.

– Во время Дезиррэ – да, – ответила Никта.

Всё что могло промокнуть промокало и отсыревало за это время дождей, поэтому было бесполезно в походах, где ненастье тебя могло застать в любом месте и любое время.

Меня поселили в хижину к женщинам-воинам, которых было целых четыре штуки, все малословные и угрюмые, как на подбор. Одна Никта отличалась более-менее приветливым нравом. Это смотря с кем сравнить, конечно. На фоне балаболки старосты Инки, Никта выглядела бы мраморной статуей. На фоне своих товарок Никта была само радушие. Но она относилась не к рядовым воинам, которые были все немногословные как на подбор, а входила в элитный отряд под командованием того, кого я уже окрестила «главным». Звали его Эрган.

В этот отряд входило семь воинов – сам Эрган, Пашка, который Пол, Никта и ещё четыре воина. Их имена я ещё не все запомнила. Эрган был большой шишкой – аж самим главнокомандующим всея армии королевства Эндергард, на землях которого мы находились. Мне переводчик перевёл его должность как высший паладин королевства. А на их языке звучало как атон.

Это всё мне объяснили после того, как напоили обезболивающим отваром, который имел и успокаивающее воздействие.

Не то, чтобы я сразу смирилась с происходящим, но, как гласит народная мудрость, человек ко всему привыкает. Моя деятельная натура требовала каких-то действий. Какой у меня был выбор – лечь на лавку в хижине, закрыть глаза и ждать, когда что-либо изменится: либо я очнусь у себя дома либо смирюсь с происходящим? Но можно ли вот так лежать долгие часы ни о чём не думая, здоровому двадцатилетнему человеку? Нет, конечно. Мозг лихорадочно работал и пережёвывал поступающую информацию. Любопытство требовало узнать всё и сразу. Телу тоже было некомфортно. Потому что температура накалялась.

Из объяснений Пашки я поняла, если говорить кратко и доступно, что в течение суток температура имеет сильные перепады. Сейчас у них что-то вроде нашего лета, когда светят три светила. Климат в это время меняется за сутки от наших тропического до экваториального и обратно, с долей континентального из-за перепада температур днём и ночью. После смены фазы Дезиррэ, климат мягко переходит в умеренный, привычный нам, и потом переходит в долгую затяжную зиму.

Поэтому и флора и фауна у них была своеобразная, та, что могла выжить при таких условиях. Те джунгли, что я видела, как и «баобабы» – растения фазы Дезиррэ. Непроходимые джунгли – одногодки, вырастали в это время, а потом исчезали до следующего лета. «Баобабы», которые тут назывались поряниками, цвели и завязывали плоды во время Дезиррэ. Потом плодоносили почти до самой зимы, снабжая местных основной пищей.

Плоды поряники, которые я тут же окрестила пряниками за схожесть названия, мне удалось попробовать. Местные умели хранить их в стазисе, и меня угостили прошлогодним пряником. По вкусу нечто среднее между авокадо, мясом и грибами – сытно и вполне вкусно.

Потом те деревья, которым требовалась жара, впадали в спячку, и уступали место растениям, которые я окрестила привычными берёзками и елями, хотя выглядели они иначе, но всё равно напоминали обычные лиственные и сосновые деревья.

К периоду зимы вся флора впадала в спячку. А фауна в этом мире прижилась та, что могла пережить как жару, так и холода.

– А есть здесь живность хоть какая-то, похожая на нашу? – поинтересовалась я у Пашки, который был вынужден быть моим гидом по этому миру.