Заказ на фею

- Это ком травы, облепленный смолой, который зажигают и бросают в противника со стен укрепления, – нормальным голосом пояснил Друан и нарисовал на земле нечто похожее на нашу катапульту. – Вот из таких орудий кидают. Его ещё можно разной пакостью начинить – иголками там, стружкой кузнечной, опилками острыми – только это затратно очень и время лишнее занимает, для обычной битвы и огня хватит. А вот если битва серьёзная, решающая, тогда можно и постараться.

- Понятно, – сказала я. – Можешь дальше бубнить про подвиги славного Сверча, под них хорошо спится.

Привлечённый рассказами о своей боевой славе и перебивавший его своими едкими замечаниями, Сверч весело хмыкнул:

- Вот права фейка, Друан. Обо мне надо рассказывать весело и с огоньком. А то скажут потомки, что за зануда был этот Сверч. Расскажи лучше о себе, как ты один с десятком воинов Немеснелл взял. Вот где геройство было. Такое должно войти во все летописи военного дела.

- Никакого геройства, Сверч. Стоял выбор, либо мы все подохнем под этими стенами, либо возьмём укрепление, – скромно ответил Друан. – Не хотелось нам умирать. Меня Бретани ждала, – усмехнулся он. – Я домой вернуться хотел. И ребят своих домой привести.

- Но ты же придумал с птицами и порошком мадорджеди.

- Расскажи, – заинтересовалась я.

Мадорджеди – растение, которое вызывает паралич. Друану пришла в голову идея насушить и натолочь порошка из него, смешав с сонной травой, благо стояла фаза Дезирре, и всё высыхало на солнце в считанные часы. Затем соорудить из толстых «пальмовых» листьев что-то вроде ситечка, привязать к лапам отловленных птиц и отправить их за стену города.

- Самое трудное было заставить птиц лететь куда надо, – хмыкнул, вспоминая, Друан.

- И как?

- Да никак, – улыбнулся он. – Пришлось накидывать на них лёгкие сети и перекидывать за стену. Точнее кидали их в ту сторону под смех и удивление эвалинийцев. Они пока от сетей избавлялись, как раз до стены долетали, а пока трепыхались, порошок раскидывали. Так эвалинийцы с гримасой смеха и падали.

- После этого Друана прозвали Друаном-птицеловом.

- Ну да. Я ведь сколько их переловил в те дни. Вот и думал самонадеянно потом, что и с фихшарром справлюсь.

- Ты складно рассказываешь, Друан, тебе надо было в летописцы идти, – заметил Сверч.

- А может и пойду. Когда всё кончится.

К этому времени мы уже отвоевали обратно земли Эндергарда и вторглись на земли западного Энденелла, завоёванного ранее Экхмелией. Основные войска Экхмелии стягивались к первому большому городу на нашем пути, Алорнагу – торговому узлу всех четырёх сторон света на северных землях Экхмелии. Я так поняла, что это был второй или третий по величине и численности город после столицы, которая находилась ближе к южной границе.

Мы наступали с севера-запада, через Энденелл, и чтобы задержать нас и нанести как можно больше потерь, за каждый город, не желающая терпеть поражение Экхмелия, дралась как тигр, посылая вперёд войска из наёмных воинов и присягнувших рабов.

Поскольку главным оружием Эндергарда стала я, экхмельцы решили вывести меня из строя, приготовив за одной из стен города для меня сюрприз. Я же, уверившись в своей непобедимости, самонадеянно не обратила внимания на опасность.

Отвлечённые до этого несерьёзным сопротивлением, мы расслабились, и когда на подступе к стенам города нас атаковали теми битнями – полыхающими огнём снарядами, которые были все направлены в мою сторону, я решила обойти их сверху.

Тут не вовремя вмешался испуганный приказ Эргана:

- Лер-ра, стой! Назад, Лер-ра!

Я не могла сопротивляться прямому приказу атона. Зарычав от злости, я стала отступать, снижаясь, и это было нашей общей ошибкой. Меня задело битнем. При том, что в обычном состоянии я крылья не ощущала, как не ощущаем мы руки или ноги, принимая за естественное состояние, что они у нас есть, и чувствуем их, когда они болят, так и тут – в крыло попал снаряд, который обжёг крыло, и в него словно вонзилось тысяча иголок.

Я потеряла контроль над полётом и стремительно падала на землю. Почувствовала, как в меня попало ещё несколько снарядов. Невозможная боль разрывала на миллионы частиц, я стала терять сознание. Распластавшись на земле, я увидела как мне прямо в лицо несётся ещё один, уже последний для меня огненный шар. Вот и всё, отмучалась Лерка, темная и светлая фейка, мелькнула мысль перед надвигающейся смертью. И даже облегчённо выдохнула – зато потом наступит покой.

В ушах стоял полный боли и отчаяния крик Эргана:

- Лер-р-р-р-ра-а!..

Но кто-то был не согласен с тем, чтобы я наконец упокоилась. Вид летящего огненного снаряда закрыло лицо Сверча, который навалился на меня и закрыл от падающих битней.

Через минуту к нам подбежали воины и поволокли в лес, в укрытие. Я потихоньку приходила в себя. Я тёмная, я не боюсь боли и смерти. Сцепив зубы, я поползла к Сверчу, которого положили в нескольких шагах от меня. Над ним наклонились воины. Слышались нецензурные ругательства и:

- … он умер. Он умер…