«Заказ» невыполним

Тщательно разработав детали охраны, познакомив дочерей с теми группами, которые будут работать с каждой по отдельности, перешли к охране дома. Здесь все было уже гораздо проще. Пока дома находится сам подполковник, блокировать следует только вход в подъезд и выход на крышу. Но, опять же, не постоянно, а только при обнаружении опасности. Блокировка выхода на крышу должна осуществляться через другой подъезд, чтобы не привлечь к себе внимание раньше времени. Если подполковник будет на службе или еще где-то, один из офицеров в дополнение ко всему должен находиться в квартире вместе с Валентиной Сергеевной. Средства связи внутри группы – те же, и согласование должно касаться каждого шага. При этом, ставя задачу, сам подполковник Судоплатов совершенно не бравировал, не заявлял, что его охранять не нужно, и согласился с предложением, которое высказал через офицеров охраны начальник штаба – выделить еще одного офицера, которого Андрей Вячеславович сам выберет, для постоянного его личного сопровождения хотя бы на службу и со службы. Здесь уже не шел разговор о тройной охране, но один офицер может оказаться необходимым даже при движении машины по улице, где бывает так легко застрять в дорожной «пробке» и стать мишенью для проезжающего мимо бандита, сидящего в другой машине. Сами бандиты при этом всегда легко пользуются встречной полосой движения, чтобы уйти после выстрела от преследования. Офицер-охранник в этом случае может подстраховать и, в случае опасности, должен уметь выстрелить первым. Подполковник Судоплатов знал, кого ему взять себе в помощники. Этот человек, возможно, не уступал Таймасхану Гарсиеву в умении стрелять с двух рук, а в скорострельности стрельбы вообще не знал себе равных. И при этом редко промахивался, что было давно проверено в боевой обстановке. И потому сразу позвонил старшему лейтенанту Разумову. Оказалось, с Колей Разумовым уже разговаривал начальник штаба, словно бы знал заранее, кого Андрей Вячеславович выберет себе в поддержку, и тот уже был готов в понедельник утром подъехать к дому подполковника, чтобы сопровождать его на службу…

Почти все вопросы обеспечения безопасности были решены, однако что-то в этой системе самого Андрея Вячеславовича не устраивало, но он пока не мог сообразить, что именно. Нет, всю систему охраны он забраковать не хотел, но где-то был один единственный, маленький прокол, который не давал покоя, но в конкретную мысль пока не оформлялся…

* * *

Бывший сельский фельдшер Сосланбек, должно быть, увидел в окно, что кто-то подошел к его калитке и остановился, не сразу решившись войти. Может быть, глухонемая жена его, если еще жива, увидела и мужу показала. Но Сосланбек вышел на веранду и, глядя себе под ноги, а не на пришедшего, спустился с крыльца, чтобы встретить гостя. Только после этого Джамбулат открыл калитку и вошел во двор.

– Здравствуй, эмир, – сказал Сосланбек, показывая, что он сразу узнал Гарсиева. – Я рад видеть тебя живым, хотя мне говорили, что ты был убит в том последнем бою. Приятно сознавать, что кто-то ошибался, передавая мне недобрую весть…

– Кто говорил? – сразу спросил Джамбулат.

– Они не со зла… Они сами сильно печалились… Проходи в дом, – позвал фельдшер и даже рукой показал, куда идти, словно в его небольшом дворе была возможность заблудиться.

И сам двинулся первым к крыльцу. Фельдшер был основательно подслеповат и потому горбился, смотрел себе под ноги, и эта манера ходить делала его старше. Даже старый Ризван Саадуев в свои сто шесть лет, имея уже внуков-пенсионеров, держался более прямо, чем Сосланбек.

Глухонемой жены фельдшера на кухне не оказалось, хотя, насколько помнил Джамбулат, раньше она оттуда почти не выходила, даже когда мужчины сидели там и беседовали о своих делах. Просто складывала красные руки на коленях, смотрела перед собой в окно и сидела, неизвестно о чем думая. А говорить при глухонемой можно было что угодно, все равно ничего не слышит и ничего никому не скажет.

– Жена-то жива?

– Жива. У сестры она. Сестра одна после войн осталась, сильно болеет, вот и ухаживает-выхаживает. Да я еще каждый день хожу уколы ставлю… Скоро идти надо. Сегодня еще не был. Присаживайся. Чаем тебя напою…

– Спасибо, Сосланбек. Меня старый Ризван напоил, больше никак не влезет.

– Я понимаю, зачем ты пришел, но сначала хочу тебя спросить, что с тобой произошло?

– Что со мной могло произойти… Две пули получил, они меня и свалили. Хотел гранату вытащить и почти вытащил, только взорвать ее не успел. Вот и все. Потом суд, семь лет строго режима…

– Хорошего мало, – посочувствовал фельдшер.

– Кто не был, пусть не будет, кто был, тот не забудет… Значит, понимаешь, с каким вопросом к тебе пришел?

– Таймасхан с Хамзатом?

– Да…

– Ты знаешь, что они прорвались?