Захваченная грешником

Только когда я чувствую, что ко мне возвращается некое подобие спокойствия, я быстро проверяю свой макияж, чтобы вернуться на вечеринку.

Открывая дверь, я делаю еще один глубокий вдох, но при виде Ирен комок застревает у меня в горле.

О, Боже.

Нет.

Ее губы изгибаются в усмешке, ее глаза скользят по мне с явным презрением.

— Это ли не та пизда, которая не должна быть королевой. Вау, ты действительно втиснула весь свой жир в это платье? Немного тесновато, тебе не кажется?

Этого не может быть.

Мои мышцы замирают на драгоценную секунду, и этого достаточно, чтобы Ирен бросилась ко мне. Ее рука ударяет меня по голове, и меня отбрасывает к зеркалу.

Осколки стекла тут же разлетаются.

Мою кожу головы жжет и щиплет.

Дверь захлопывается, и воздух высасывается из маленького пространства, мои легкие мгновенно перестают работать.

Сбитая с толку внезапным нападением, Ирен одерживает верх, она хватает меня за волосы и снова ударяет боковой стороной головы о разбитое зеркало.

Тепло разливается по правой стороне моего лица, когда я падаю на пол, а затем удар ногой сталкивается с ребрами, посылая волну мучительной боли в мою грудь.

Каким-то образом мне удается свернуться калачиком у стены, мой разум затуманен, мир то появляется, то расплывается.

Страх и ужас переполняют меня, лишая возможности думать. На ум приходит только одно слово – Николас.

Меня снова жестоко пинают в поясницу, и все, что я могу сделать, это хныкать, годы таких издевательств приковывают меня к полу.

— Ты думаешь, что ты лучше меня, потому что вышла замуж за Николаса Статулиса? – Ирен маниакально смеется. – Подумай еще раз, пизда. Ты ему достаточно скоро наскучишь, и тогда он начнет искать настоящую женщину, ту, которая не будет чертовски толстой.

Ее слова пронзают меня насквозь, обнажая всю мою неуверенность и боль.

Я даже не осознаю, что Ирен уходит, мое сдавленное дыхание – единственный звук, который я слышу. Вспышки прошлого смешиваются с настоящим, образуя бесконечный цикл ужасов.

Моя неуверенность и травма окутывают меня густым облаком, отчего дышать становится еще труднее.

Я была толстой, но после скачка роста у меня осталось округлое тело, которое я приняла. Николас заставил меня почувствовать себя настоящей женщиной, которую он желал и которой не мог насытиться, и это заставило меня научиться любить себя.

И Ирен просто уничтожила все это.

Теперь я чувствую себя глупо, думая, что могу выглядеть в обтягивающем платье не более чем нелепо.

Из меня вырывается полный боли стон, когда я пытаюсь прислониться спиной к стене. Мое дыхание все еще учащается, и я изо всех сил пытаюсь дотянуться до сумочки, мой левый бок, поясница и голова раскалываются от слишком знакомой боли. Наконец, мне удается достать бутылочку с ксанаксом, но, открыв крышку, таблетки рассыпаются по полу из-за сильной дрожи в моих руках.

Такое чувство, что мои легкие не выдерживают, сердце грозит пробиться прямо сквозь ребра.

Инстинктивно я сворачиваюсь в маленький комочек, рыдания душат то немногое, что у меня осталось. Тошнотворное головокружение кружится в моей голове, мешая сосредоточиться.

Дверь с грохотом распахивается, на дюйм не задев моей головы.

— Она здесь!

Андреас – размытое пятно, затем он отходит в сторону, и появляется Николас. После этого все становится вспышками, поскольку мой разум продолжает отключаться от реальности.

Разъяренное лицо Николаса.

— Кто это с тобой сделал?

Он падает передо мной на колени.

Мой взгляд фокусируется на его груди, и, используя то немногое, что у меня осталось, я хватаюсь за его пиджак и прижимаюсь к нему. Я прижимаюсь к нему, а затем ужасные рыдания разрывают меня.

Все в порядке. Успокойся.

Николас здесь.

Ты в безопасности.

Успокойся.

Попытайся дышать.

— Тесс… Тереза… Детка.

 

Глава 31

НИКОЛАС

В тот момент, когда я смотрю на Тесс, и замечаю кровь на правой стороне ее лица, разбитое зеркало, ее, свернутую в маленький комочек – убийственная ярость вырывает воздух из моих легких.

Иисус Христос.

Я бросаюсь вперед, опускаясь перед ней на колени.

— Кто это сделал с тобой? – это все, что я могу спросить, желая убить того, кто посмел прикоснуться к моей жене.

Дыхание Тесс становится слишком быстрым, некоторые из них заглушаются рыданиями, затем она хватает меня за пиджак и прижимается ко мне всем телом. Когда она прячет лицо у меня на груди, ее рыдания переходят в мучительные крики, ее тело бесконтрольно дергается.

Что-то меняется внутри меня.

Мрачное и смертельное.

Я обнимаю ее, но ее дыхание становится слишком поверхностным.