Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

В течение первых четырех дней после начала вторжения вермахт подошел к Львову – столице Восточной Галиции. Здесь украинские националисты организовали восстание, которое было жестоко подавлено отступающей Красной армией и НКВД. В последующие дни хаоса (город был оставлен Красной армией в ночь на 29 июня) для немцев стало очевидным, что последователи Бандеры, в том числе и в батальоне «Нахтигаль», проявляли значительную инициативу, проводя чистки и погромы.

На самом деле утром 22 июня ОУН(б) в Кракове сформировала Украинский национальный комитет при сотрудничестве с некоторыми другими националистами и отправила своих людей в Восточную Галицию. 30 июня она совершила внезапный и неожиданный переворот во Львове. Стоило только ответственному офицеру военной разведки профессору Гансу Коху, давнему союзнику украинского националистического движения, устроить конференцию по созданию городского управления во Львове, ему пришлось принять участие в тщательно спланированном заранее перевороте, после которого на собрании ОУН(б) было объявлено о возрождении «Украинского государства». Этот не предвиденный как абвером, так и людьми Розенберга шаг поставил как немцев, так и конкурирующие украинские группы перед свершившимся фактом.

Профессор Кох и его немецкие единомышленники явно не уловили полного смысла провозглашения или не осознали, в какой степени оно противоречило планам Гитлера. Они считали движение ОУН(б) «несозревшим и неуклюжим», но едва ли опасным; они «бы дождались, пока мы не доберемся до Киева, прежде чем провозглашать украинскую государственность». Однако реакция других немецких ведомств была решительно негативной. Вечные противники украинской государственности находили свидетельства неповиновения, и даже «проукраинцы» в штате Розенберга не могли не подвергать сомнению надежность Бандеры в сложившихся обстоятельствах. Присутствие немецких войск во Львове все еще было достаточно скудным, и в городе царила неразбериха. В итоге новому «правительству» почти целую неделю дозволено было работать под руководством Ярослава Стецько, верного помощника Бандеры. СД так мало знали об этой организации, что в своих путаных телеграммах в Берлин они неправильно описали ее структуру и не смогли даже указать без ошибок имена ее членов. В ответ на переворот «айнзац-группа создала украинское политическое самоуправление в городе в качестве противовеса группе Пандеры [sic!]. Дальнейшие меры против нее, особенно против самого Пандеры, находятся на стадии подготовки».

Понимая, что был брошен прямой вызов господству Германии, 2 июля СД начали арестовывать последователей Бандеры. 4 июля был назначен немецкий комендант города, а на следующий день правительство Стецько распалось; 12 июля Стецько был арестован; сам Бандера был переведен из Кракова в Берлин и, хотя к нему относились с уважением, содержался в тюрьме.

Между тем немецкие власти были заняты наведением «порядка» в Восточной Галиции. Поддерживавших Стецько мэров и начальников полиции заменили, собрания, подозреваемые в поддержке ОУН(б), распустили. Хотя Ганс Кох и другие тщетно пытались добиться от Бандеры и Стецько отказа от провозглашения Украинского государства, официальная немецкая позиция диктовала оборвать все связи с ОУН(б). Изначально оставив вопрос о положении Галиции открытым, в середине июля Гитлер решил отделить ее от будущей территории OMi и передать Генерал-губернаторству[20]. Лейббрандт и некоторые другие запротестовали, заявив, что это означало бы расчленение исторической Украины и потому вызвало бы «большое разочарование украинцев и разрыв между политическим руководством Германии и украинцами», но безуспешно. 1 августа Галиция стала провинцией немецкой Польши.

После официальной ликвидации ОУН(б) организация Мельника вновь стала главным представителем украинского национализма для Германии. Посредством различных мер и меморандумов она стремилась втереться в доверие немецким властями. Но терпимость со стороны армии длилось недолго. Волны арестов, в июле – сентябре 1941 г. затрагивавшие в первую очередь последователей Бандеры, позднее в равной степени распространялись и на ОУН(м), особенно с учетом того, что ее деятельность в Киеве, Житомире и других местах предвещала возобновление курса на независимость. Напрасно ее лидеры обращались к Гитлеру, прося изменить политику. В Берлине разгорались антинационалистические настроения, и даже «проукраинец» Розенберг в середине ноября приказал: «В целях обеспечения беспрепятственной административной реорганизации необходимо будет предпринять все необходимые меры для того, чтобы воспрепятствовать деятельности особо опрометчивых элементов из Западной Украины в рейхскомиссариате [Украина] и чтобы ее представители не смогли проникнуть туда из Генерал-губернаторства».