Захваченные

Входная дверь в дом открыта, на пороге, наблюдая то же самое, стоит Ида, с широко открытыми глазами и, прикрывая рот рукой, она, кажется, так же ошеломлена, как и я. Её пристальный взгляд пересекается с моим, и мы обмениваемся потрясёнными эмоциональными взглядами.

Теперь всё стало ещё запутаннее…

Глава 12 Дерек

Поздно ночью я вожусь с трактором, заменяя стартер. Я не механик, но разобраться могу, потратив время и с помощью такой-то матери. С той ночи у пруда и с происшествия за сараем прошло три дня. И, Иисус, я не могу выкинуть это из головы. Звуки, которые издавала Рейган, когда кончала. Воспоминание о её кулаке, обхватившем мой член…

Мне тяжело даже просто думать об этом.

Но с тех пор ничего подобного не повторялось. Мы с ней… не то чтобы избегали друг друга, но соблюдали дистанцию во времени и пространстве. Мы не договаривались специально, но это было нужно обоим. Время и пространство – чтобы усвоить то, что произошло, и понять, что это может значить. И подумать о будущем.

Всё, что я знаю наверняка: я не могу перестать думать о Рейган. И не только о её обнажённом, чертовски великолепном теле или о том, как она кончала. Об этом – да, я думаю постоянно, и причина понятна. Но также и о том, о чём она говорила той ночью. Как она хочет счастья для себя. И я хочу сделать что-нибудь для неё — что-то, что сделает её счастливой, и только для неё.

Поэтому, разобравшись с трактором, иду к Хэнку. Он сидит на крыльце, потягивая пилснер и читая потрёпанный, с загнутыми уголками, роман Тома Клэнси.

— Хэнк?

Он поднимает на меня взгляд, кивает:

— Дерек. Чем я могу помочь тебе, сынок?

— Рейган. Она всё время на ферме и всё время в заботах. Я подумал… я хотел посоветоваться: как думаешь – она захочет взять тайм-аут? И посвятить день каким-нибудь девчачьим глупостям? – тяжело сглатываю и стою, переминаясь с ноги на ногу. Не знаю, куда девать руки. Смотрю прямо ему в глаза, и пусть он читает меня как открытую книгу. — Ничего в этом не понимаю. Поэтому, полагаю, мне нужна помощь.

Хэнк внимательно смотрит на меня и довольно долго:

— Что, дрогнуло сердце, да? — он посмеивается. — Проклятое время.

Я пожимаю плечами:

— Похоже на то. Какие идеи?

— Женщины, они любят делать причёску. Маникюр, педикюр. И всё такое.

Раздаётся скрип и хлопанье входной двери, на крыльцо выходит Ида, держа в руках две банки пива. Одну она протягивает мне, но я отказываюсь. После инцидента в сарае я остерегаюсь пить. Та ситуация меня напугала.

— Линда из церкви, — говорит Ида. — У её дочери есть спа-салон в Бренхеме. Я могу попросить, чтобы нам выделили подарочный сертификат на комплекс расслабляющих процедур.

— Сколько это будет стоить? — задаю я вопрос.

Хэнк и Ида обмениваются взглядами, и Хэнк кивает. Ида отвечает, улыбаясь:

— Не волнуйся об этом.

— Я не могу просить тебя…

— Ты и не просишь, сынок. Это мы предлагаем. Просто скажи «спасибо» и успокойся.

Нет смысла спорить с таким человеком как Хэнк.

— Спасибо.

— Я позвоню Линде утром, — обещает Ида.

Я возвращаюсь к себе в амбар. Сплю я теперь намного лучше. Кошмары до сих пор будят меня довольно часто, но потихоньку они начинают исчезать. Силы они не теряют, но я учусь с ними бороться. Просыпаюсь, дышу. Делаю отжимания, качаю пресс, приседаю, делаю выпады. И, в конечном счёте, возвращаюсь, чтобы уснуть.

Рано утром я чиню лестницу, ведущую на сеновал. Ида находит меня за работой и зовёт вниз. Я выхожу, вытирая с лица пот. Ида протягивает мне конверт:

— Это подарочный сертификат. На стрижку, покраску, маникюр, педикюр и чистку лица. Думаю, ей это понравится. Мне бы на её месте понравилось, — она гладит мою руку. — Твой поступок так мил, Дерек.

— Она заслужила этот выходной, — всё, что мне приходит на ум в ответ. — Она – точно.

* * *

Когда я заканчиваю всё, что планировал за день, на улице уже поздний вечер. Я умываюсь под краном, когда слышу Рейган позади себя.

— Ты поужинаешь с нами? С Томми и со мной? Я сделала лазанью.

Я сглатываю. Пожимаю плечами:

— Конечно.

Ужин – такая странная вещь. Я не знаю, как быть и что делать рядом с Рейган. Томми обеспечивает нам львиную долю общения, болтая со мной и размазывая кругом лазанью. Я позволяю себе полстаканчика вина, от чего чувствую себя спокойно и расслаблено. Томми засыпает, упав прямо в свою тарелку лицом, чем вызывает наш дружный смех. Рейган вытирает ему лицо и руки, и несёт его в кровать.

Пока Рейган ходит, я начинаю убираться. Укрываю и убираю остатки лазаньи, мою в раковине тарелки. Высушиваю их и складываю в посудный шкаф.

Возвращается Рейган:

— Ты не обязан здесь убираться.

Я пожимаю плечами, вытирая вилки:

— Ты готовила. Ты тоже не обязана мыть посуду.

Она сидит за столом, боком на стуле, лицом ко мне:

— Я тут подумала… Ты не против помочь мне завтра с комнатой Томми? Она до сих пор выглядит как для грудничка, я хочу её покрасить. Немного обновить.

Я разворачиваюсь, прислоняясь задом к раковине, вытаскиваю из заднего кармана конверт с подарочным сертификатом:

— Я сам с этим завтра разберусь. Впрочем, как и со всем остальным.

Она смущается:

— Что? Почему?

Я вручаю ей конверт.