Захват Неаполя. Берёзы

Король Неаполя рукой показал на центр сражения, туда, где в проломе разрушенного палисада горстка пикинеров стойко отбивалась от наседавших на них германских рыцарей.

Филипп бросил взгляд на палисад и, крепко сжав поводья своего декстриера, ответил:

– Да, дядя, это что-то эпическое…

Шарль де Анжу скептически посмотрел на юношу, грустно улыбнулся. Ему импонировала искренность принца, верившего в древние легенды и пытавшегося самому соответствовать героям тех легендарных и уже полузабытых времен.

– Спасибо за комплимент, племянник, – Шарль подъехал к нему и похлопал по плечу. – Сейчас, как я понял, самое время для последней и решающей контратаки!

Лицо Филиппа недоумевающе вытянулось. Король еще раз похлопал принца по плечу и добавил:

– Видишь, Филу, как враг растянул строй! Можно сказать, его вообще нет! Все баталии Конрадина рассыпались! Кто-то пытается сбросить наши части с холмов и загнать их в болота Тальякоццо, кто-то, – король снова показал пальцем на равнину, грабит убитых или раненых, кто-то сбился на свалку с окруженными на равнине отрядами или их остатками…

Принц Филипп приподнялся на стременах, еще раз окинул взглядом поле сражения, согласно кивнул и произнес:

– Да! Они все повернули к нам свой тыл!..

– То-то, племянник! – Шарль махнул рукой, подзывая к себе предводителей отрядов рыцарей, стоявших неподалеку от его ставки. – Мессиры! Повелеваю смести с лица земли свору еретиков и богомерзких ублюдков! Кто приведет мне Конрадина или… – король замялся и нахмурился, подбирая слова, – или его голову… – он снова замолчал. На его скулах заиграли желваки. – Благодарность вашего сюзерена не будет иметь границ… – Рыцари и молча поклонились королю. Шарль резко вскинул голову, его глаза гордо блеснули. Он напрягся и крикнул. – Весь удар по центру с уходом на ставку Конрадина! Змею надо бить в голову! А хвост сам отпадет за ненадобностью! Вперед, мои храбрые рыцари!..

Резерв медленно тронулся в атаку, рыцари степенно разгоняли своих декстриеров, расчетливо экономя силы крепких коней. Они рассчитывали достичь убийственного и неотразимого галопа именно у входа на равнину, чтобы иметь возможность разом рассеять противника и пробиться к ставке ненавистного принца Конрадина.

Словно огромная масса железной саранчи, рыцари Шарля де Анжу выскочили из-за лесочка и, разворачиваясь широким фронтом атаки, устремились на разрозненные силы германцев, рассыпавшихся по всему полю Тальякоццо.

Удар в копья ошеломил, парализовал и раздавил противника. Германцы, толком не оказывая сопротивления, бросились отступать, превращая свой отход в паническое бегство, лишь отдельные отряды попытались навязать встречный конный бой, но были рассеяны практически без потерь для французов.

В это самое время части, загнанные на холмы, контратаковали противника, окружая его и загоняя в один огромный котел. Начиналось безжалостное избиение и истребление противника. Кони рыцарей, врубаясь в толпу противника, затаптывали воинов, калеча и убивая их своими огромными коваными копытами, а всадники, сидевшие на этих могучих животных, копьями, мечами, секирами и шестоперами, словно кровавые жнецы, рубили и убивали еще живых, но уже обреченных врагов…

Ставка Конрадина. 13 часов 25 минут.

– Что это?! – Конрадин вскрикнул от ужаса, увидев внезапную атаку французов, невесть откуда высыпавших на поляну Тальякоццо. – Откуда?! Почему?!..

– Сир, сражение проиграно… – Конрадин услышал Рихарда фон Блюма, который произнес эти слова каким-то мертвенно-потерянным голосом. – Один из отрядов несется прямо на нашу ставку…

– У меня еще есть силы, чтобы рассеять их по ветру! – Конрадин закричал от растерянности, но было видно, что это был жест показной, а не уверенный, жест и крик отчаяния, а не трезвого рассудка.

– Прошу вас, мой принц, снять свой шлем, щит и сюркот… – Рихард грустно улыбнулся и немигающим взглядом, в котором, тем не менее, было много уверенности и спокойствия, добавил. – Вам надо бежать. Извольте подать мне свою одежду, принц…

– Что ты надумал?.. – Конрадин побледнел, но, тем не менее, снял с головы шлем и протянул его оруженосцам.

– Ничего особенно, мой принц… – Рихард попытался улыбнуться, но у него это не получилось. – Им нужен принц Конрадин… – он вздохнул и добавил. – А мне нужно, чтобы потомство Фридриха и Гогенштауфенов не исчезло с лица земли… – рыцарь подошел к принцу и расстегнул застежки его сюркота. – Пусть попробуют меня взять…

– Господи, Рихард! Что же я буду делать без тебя?! – Конрадин, словно малое дитя, испугано захлопал ресницами. – Так же, право, нельзя!..

– Можно… – Рихард уже надел на себя сюркот принца, украшенный вышитым орлом Гогенштауфенов, надел на голову шлем, верхушку которого украшал серебряный геральдический орел, приладил к плечу щит. – Вам пора, принц. Время тает…

– Прощай, Рихард… – Конрадин запрыгнул в седло и поддал шпорами жеребца. Конь резко взвился на дыбы, но принц осадил его, посмотрел на своего слугу-рыцаря и крикнул. – Спасибо, Рихард!..