Захват рынков

Обстоятельства дела были весьма просты: во время работы и фактического проживания в Голландии (2003–2004 годы) в качестве места его проживания в налоговой отчетности была указана более удобная для налогообложения Бельгия. Таким образом, вместо суммы, превышавшей 1,4 миллиона евро, Хиддинк уплатил в качестве налогов 219 тысяч евро [307] . При этом налоговые консультанты не смогли посоветовать подготовить доказательный материал для чрезвычайной ситуации, и в итоге в имеющемся у Хиддинка доме в бельгийской деревушке Ахель не оказалось даже мебели.

Одно из часто встречающихся утверждений в среде налоговых консультантов заключается в том, что налоговые органы в Бельгии весьма неэффективны. Налоговые проверки в бельгийских компаниях – большая редкость, и если компания ведет себя «скромно», нередко может пройти 10, а то и 20 лет, прежде чем у налоговой инспекции проявится к ней интерес [308] .

Согласиться с этим, принимая во внимание дело Гуса Хиддинка, весьма сложно. Также нельзя не вспомнить несколько громких дел, связанных как с неуплатой налогов, так и с обвинениями в отмывании денежных средств. В середине девяностых в Бельгии был крупно оштрафован за неуплату налогов Лучано Паваротти. В начале 2000-х от бельгийской компании Tractebel налоговые органы Бельгии потребовали более 149 миллионов евро в виде налогов на сделки, совершенные в Казахстане. Указанная компания, получившая в 90-х статус оператора газовых сетей в Казахстане, осуществила выплаты за консультации трем чиновникам Казахстана на сумму более 50 миллионов долларов, в чем бельгийские налоговые органы усмотрели взятку, потребовав штраф в трехкратном размере [309] .

Можно, конечно, и довериться профессионалам, однако не во всех случаях окончание возможного спора будет таким, как у Хиддинка. Как известно, основными виновными в налоговых нарушениях были признаны налоговые консультанты, а Хиддинк даже не явился в суд, получив в качестве наказания небольшой штраф (45 тысяч евро) и шесть месяцев тюрьмы условно [310] . Что, впрочем, не помешало ему успешно тренировать сборную России по футболу.

В заключение вернемся к интервью с Олегом Фракиным, который, размышляя о возможных сложностях в использовании офшорных компаний, сказал следующее: «Пока сложностей с новыми фирмами не возникало, ведь все познается в конфликтах, которых тоже пока не было. Поэтому не думаю, что в ближайшее время мы откажемся от такого инструмента, как офшоры, – поводов для этого нет» [311] . К сожалению, такой подход свойственен многим компаниям на постсоветском пространстве, да и, как показывает практика, на мировом рынке тоже. Если схема ранее использовалась другими компаниями и претензий не было выявлено, то данная схема признается эффективной. Причем обновлять и усовершенствовать процесс управления финансовыми потоками бизнесмены отнюдь не спешат. Что может быть использовано новыми захватчиками рынка в жесткой конкурентной борьбе. Правда, сами захватчики не всегда соответствуют идеалам в вопросах финансов, поэтому мы сталкиваемся с ситуациями, при которых в некоторых сегментах рынка вследствие крупных и абсолютно непредсказуемых финансовых скандалов либо «случайного» обнародования офшорных схем сменяются лидеры.

Неочевидный вывод