Заклеймленная (ЛП)

Не было ничего удивительного в том, что горячая вода вскоре закончилась.

К сожалению, Бренди была слишком чувствительна, чтобы оставаться под холодной водой, поэтому вылезла из душа и взяла полотенце, висевшее у раковины. Ее руки дрожали, и ей бы хотелось все списать на холод, но кожа стала неестественно теплой. Она вспотела, хотя только вышла из душа, а стекающая по телу вода ничем не помогала.

Быстро вытерев себя, Бренди завернулась в полотенце и начала скручивать волосы в пучок, так как было нечем скрепить хвост. Как только она завернула последнюю прядь, то услышала низкий рык и развернулась лицом к запертой двери.

Бренди должна была испугаться, учитывая, сколько раз за сегодня на нее рычали во время преследования оборотнями, но вместо этого по ее рукам побежали мурашки по совсем другой причине. Похоть, вынуждавшая ее прикасаться к себе, пока вода не стала ледяной, пронзила Бренди в миллион раз сильнее, чем до этого, заставляя забыть о том, что она была потной, липкой и чувствовала себя дискомфортно.

Бренди моргнула отяжелевшими веками, так как вокруг нее мир расплывался от силы захлестнувших ее ощущений. Она гадала, почему ее отражение в зеркале казалось тусклым: потому что ванная была насыщена парами, или из-за затуманенного зрения. В то же время она осознала, что остальные чувства тоже усилились. Она могла слышать дыхание по ту сторону двери. Хриплое, прерывистое, даже немного дикое, что опять же должно было ее напугать.

Но она знала, что там стоял Джейсон.

Бренди не понимала, каким образом она это узнала, но какое-то шестое чувство подсказывало ей, что Джейсон не опасен. По крайней мере, не станет охотиться на нее, чтобы съесть. Исходящая от него опасность отдавала чем-то приятным, тем более сейчас она могла чувствовать его запах. Этот аромат окутывал ее подобно пару и насыщал воздух, настолько теплый и пряный, что заставлял Бренди чувствовать себя одновременно в безопасности и совершенно обезумевшей. Она подошла к двери и отперла ее, все еще возбужденная своими мыслями о Джейсоне, затем положила ладонь на дверную ручку.

— Не открывай дверь. Пока что не надо, — голос Джейсона был грубее, чем ранее на улице под дождем. Не совсем человеческий, именно таким она представляла его во время того, как ласкала себя. — У нас проблема.

У Бренди итак хватило бы проблем на всю оставшуюся жизнь, но шестое чувство не могло ей врать. Никто, пахнущий так же хорошо, как Джейсон, не мог быть при этом злом. Его аромат был столь мощным, что Бренди практически ощущала его вкус на языке. И все же она отпустила дверную ручку и отошла обратно к тумбочке.

Поскольку Джейсон замолчал, ей пришлось спросить:

— Какая? — ее рот наполнился слюной, а киска затрепетала. Бренди физически могла ощущать требовательную пульсацию между ног, а из-за обжигающего жара похоти покалывало даже кончики пальцев.

Джейсон вновь зарычал, но на этот раз громче и более собственнически, а затем прохрипел:

— Господи, твой запах. Я практически ощущаю его на языке.

Она удивленно резко вдохнула.

— Я только что подумала о том же. Что происходит? — Бренди закрыла глаза, вспоминая, как Джейсон выглядел без рубашки, его широкую грудь, мускулистые руки, татуировку, которая была больше похожа на предупреждение, чем на украшение. Ее голос стал немного нежнее и тоньше от желания. — Почему ты так хорошо пахнешь?

Бренди услышала, как он прикоснулся к двери, будто погладил. Джейсон еле до нее дотронулся, но она ощутила даже это.

— Ты тоже. Черт, как же ты приятно пахнешь. Ты даже не представляешь, — пробормотал он.

— Я м-могу слышать то, что не должна, — пробормотала Бренди, все еще пытаясь мыслить, невзирая на сексуальный аромат, притупляющий ее чувства, и на безумную жажду, отчего ее коленки подгибались. — Будто все усилилось. Я чувствую, как мое зрение затуманилось, а все остальное наоборот стало слишком острым.

— Это из-за пара. Твое зрение тоже улучшилось, так же как и обоняние. Бренди, я кое-что случайно сделал, — он замолчал, будто не хотел признаваться. — Я, эм… — стон Джейсона прозвучал очень жалко. — Иногда, когда мой народ поранится, мы зализываем раны, чтобы помочь исцелиться.

— Как собаки, — брякнула Бренди, прежде чем смогла остановиться.

— Ага, — прошептал он. — Как собаки. Наша слюна имеет целебные свойства. Ничего страшного в этом нет. Мы можем лизнуть человека, поскольку не переносим никаких болезней в отличие от людей. Это просто помогает быстрее залечить раны. Если посмотришь в зеркало, заметишь, что от раны на лбу почти ничего не осталось.

Бренди протерла запотевшее зеркало, и, наклонившись, увидела, что порез практически зажил. Даже зеленый оттенок кровоподтека, который она заметила ранее, исчез. Она в шоке коснулась розового рубца.

— О, мой Бог.

— Я не желал, чтобы у тебя шла кровь. Меня расстроила твоя боль, поэтому я захотел тебя исцелись. Поддался инстинкту, чего делать был не должен. Мне следовало быть более разумным. Наша слюна только лечит, но в тот момент у меня была разбита губа, а в определенных ситуациях наша кровь может быть заразной. Это немного опасно.