Заклятая невеста (СИ)

Тереза запустила сердце Анри с помощью своей силы, она рассказывала об этом много лет спустя. Она вытащила его брата из самого сердца тьмы, и за это обзавелась седой прядью, отметиной Смерти. Я бессильна там, где царствует Смерть. Но я могу ее спасти там, где есть Жизнь. Пусть я не целитель, но я могу поделиться с ней тем, чем меня наградила магия.

— Мне нужно в лес, — сказала я. — Есть здесь лес? Поблизости. Я смогу спасти ее. По крайней мере, сделаю все, что в моих силах.

Хьерг и Золтер переглянулись, и на миг показалось, что его аэльверство стал еще темнее.

— Это невозможно, леди Лавиния.

Странно, но это сказал целитель.

— Почему?!

— Потому что вы еще не оправились после случившегося вчера.

— Вы говорили, что я чувствую себя отменно!

— Но это не значит, что стоит злоупотреблять магией, едва преодолев рубеж Аурихэйма.

— Это значит, что нужно дать ей умереть?

— К сожалению…

— К сожалению?! — заорала я, не выдержав спокойного тона целителя.

Стоят тут, как два истукана, когда молоденькая, ни в чем не повинная девочка умирает у них на глазах, и говорят мне о сожалении?!

— Я не пойду в вашу Арку, — сказала я. — Не пойду с вами, даже если вы потащите меня силой, на глазах у всех. Если она умрет, я умру вместе с ней. Умру, но вашей не стану. Это понятно?!

Тьма в глазах его аэльвэрства стала зловещей, у Хьерга во всю радужку раскрылись горизонтальные зрачки, но я уже шагнула к кровати Амалии.

— Вытащите ее отсюда, — сказала твердо. — И позвольте мне ей помочь.

— Она может умереть без подпитки тьмой, — неожиданно произнес Золтер. — У вас будет не так много времени, леди Лавиния.

— Ваше аэльвэрство… — начал было Хьерг, но элленари взмахом руки приказал ему замолчать. Подчиняясь негласному приказу, целитель вышел.

— Вы снова и снова испытываете мое терпение на прочность, леди Лавиния.

— Правителю надлежит обладать хорошим терпением, — огрызнулась я.

Жесткие пальцы легли на мой подбородок, и память прикосновения ударила в меня с силой вспоровшей небо молнии. От накатившего чувства на миг стало горячо, а потом очень, очень страшно. Я никогда не отзывалась так на прикосновения Майкла, даже будучи влюбленной в него. Разве что на поцелуй Льера, наделенного пугающей и волнующей магией элленари, но про Льера мне точно не стоит думать.

— Я позволю вам ей помочь, — произнес он, глядя мне в глаза. — Но если ничего не получится, вам придется с этим жить, леди Лавиния.

— Спасибо, я знаю, — убрала его руку. — Если я ничего не сделаю, мне тоже придется с этим жить.

— Если я увижу, что ваши силы на исходе, я не позволю вам продолжать.

— Согласна, — кивнула коротко.

И уже в следующий миг передо мной открылся портал. Так легко, быстро и неожиданно, что я не успела вздохнуть, выбрасывая меня из чертогов тьмы в мир, полный жизни и света. Опутывающие Амалию путы растаяли, когда Золтер одним движением подхватил девушку на руки и шагнул вслед за мной в лес. На меня тут же обрушилось буйство красок, шум ветра, воздух, которым хотелось дышать полной грудью. На миг показалось, что я снова в своем мире, в предместьях брата или даже в нашем парке у Мортенхэйма, больше напоминающим лес.

Но только на миг.

— Сюда, — сказала я, указывая на лабиринт из незнакомых соцветий в самом сердце поляны.

Опустившись рядом с бесчувственной девушкой на колени, положила ладонь ей на лоб, а другую на землю. Вздрогнула, когда тыльная сторона ладони элленари коснулась моей, а потом он убрал руку. Амалия содрогнулась всем телом, и я вскрикнула.

— Я предупреждал, леди Лавиния, — сказал он. — У вас не больше пяти минут.

Не больше пяти минут.

Ладонь легла на грудь девушки, под ней рвано билось сердце. Слишком рвано, слишком отрывисто, и от этого меня бросило в холодный пот.

«Соберись, — жестко приказала себе, стараясь не думать о том, насколько меня нервирует присутствие высшего элленари. — Соберись. Все остальное потом».

Когда-то давно, когда я только начинала постигать азы магии, Винсент отвез меня в лес. Нам удалось вырваться, потому что матушка уехала в Лигенбург, и там я упала, раскинув руки, впитывая в себя всю силу жизни. Тогда я была совсем девочкой, мне было восемь, но я чувствовала, как тянется ко мне все живое. Как шумит листва, отзываясь на каждый мой вдох, как под пальцами собираются росинки, и как громко поют птицы.

— Винсент, это потрясающе! — воскликнула я, только сейчас осознав, что лежу на траве и выпачкала платье, но брат не проронил ни слова упрека.

— Лес тянется к вам, Лавиния, — произнес он, глядя мне в глаза. — Вы это чувствуете?

— Да, — выдохнула я. — Да! Потому что я…

— Вы его сердце.

Этот лес был другим, но он был живым. Часть растений были мне не знакомы, но я раскрылась и потянулась к ним своей магией. Позволяя ее серебристому свету коснуться травы, а сути — скользнуть по верхушкам деревьев.